Моско́вско-новгоро́дская война (1471) — военный конфликт между Великим княжеством Московским и Новгородской республикой.
| Московско-новгородская война (1471) | |||
|---|---|---|---|
| Основной конфликт: Московско-новгородские войны | |||
 Битва между москвичами и новгородцами на итальянской гравюре | |||
| Дата | весна — 11 августа 1471 | ||
| Место | Новгородская земля | ||
| Причина | Стремление новгородских бояр к сближению с Литвой | ||
| Итог | Победа Великого княжества Московского. Усиление зависимости Новгорода от Москвы | ||
| Противники | |||
|
|||
| Командующие | |||
|
|||
| Силы сторон | |||
|
|||
|
|
|||
.svg){kind=small}
.svg){kind=small}
Конфликт начался весной 1471 года, закончился 11 августа того же года подписанием мирного договора в Коростыни. Новгород просил мира и получил его, под условием уплаты Великому князю 15 500 рублей, уступка части Заволочья и обязательства не вступать в союз с Литвою[1].
Предпосылки
правитьВо второй половине XV века Великое княжество Московское усилило своё давление на Новгородскую республику. В связи с этим в Новгороде образовалась группа бояр во главе с Марфой Борецкой, выступивших за союз с Великим княжеством Литовским и Русским, которое обещало помощь новгородцам в борьбе против притязаний великого князя московского Ивана III.
После смерти авторитетного новгородского архиепископа Ионы, возглавлявшего боярское правительство республики, в город прибыл ставленник польского короля и литовского князя Казимира IV — князь Михаил Олелькович. Кроме того, новгородцы сочли нужным отправить кандидата на место умершего архиепископа Ионы на поставление в сан не к независимому от Константинопольского Престола, под властью Османской империи, Митрополиту Московскому и всея Руси Филиппу I (но зависимому от московского князя), а к признанному в 1470 году избранным после перерыва вселенским патриархом Константинополя Дионисием I Митрополиту Киевскому и всея Руси Григорию Болгарину, находившемуся в Великом княжестве Литовском и Русском. Наконец, Новгород стал вести переговоры с Казимиром IV о поддержке им новгородцев на случай войны с Иваном III. Совокупность этих действий вызвала возмущение при московском великокняжеском дворе и оппозицию со стороны промосковски настроенных новгородских бояр. Следствием раскола между новгородцами стало ослабление военной мощи Новгорода.
Первоначально Иван III пытался повлиять на Новгород дипломатическим путём с помощью представителей православной церкви. Московский митрополит упрекнул новгородцев в «измене», потребовав от них отказа от «латинского государства», но вмешательство церкви только усилило разногласия и политическую борьбу в Новгороде. Действия новгородцев были расценены в Москве как «измена православию».
Подготовка к войне
правитьНесмотря на то, что Михаил Олелькович в марте 1471 года покинул Новгород и уехал в Киев, Иван III принял решение организовать общерусский «крестовый поход» на Новгород. Религиозная окраска этого похода, по мнению Ивана, должна была сплотить всех его участников и заставить всех князей прислать свои войска на «святое дело». Князь планировал привлечь к походу вятчан, устюжан, псковитян — жителей новгородских пятин и пригородов. Было решено охватить Новгород с трёх сторон: с запада, юга и востока. Со стороны московского князя проводилась широкая антиновгородская пропаганда, рассылались «размётные грамоты». По словам профессора Р. Г. Скрынникова, «в глазах московских книжников только монархические порядки были естественными и законными, тогда как вечевая демократия представлялась дьявольской прелестью. Решение Новгорода отстаивать свою независимость любой ценой они постарались изобразить как заговор бояр Борецких, нанявших „шильников“ и привлекших на свою сторону чернь. Само вече, под пером московского писателя, превратилось в беззаконное скопище „злых смердов“ и „безыменитых мужиков“»[2].
Ход войны
правитьНачало похода
правитьПуть московского войска на Новгород пролегал через города Волок Ламский, Тверь, Торжок, Вышний Волочёк. Свою ставку Иван III разместил в Яжелбицах, в то время как основные силы (порядка 10 тысяч человек), возглавляемые княжескими воеводами Даниилом Холмским и Фёдором Пёстрым, двинулись в обход Ильменского озера с юга на город Русу. В тот год в Приильменской низменности имела место сильная засуха: всё лето не наблюдалось дождей, и болота высохли, что позволяло войскам московского князя беспрепятственно продвигаться по прямому пути.
Захватив крепость Демян и город Русу (позже Руса была сожжена), отряды под командованием Холмского вышли к озеру Ильмень и остановились в Коростыни, чтобы дождаться соединения с союзными псковскими войсками. Тем временем новгородское вече под давлением радикально настроенных бояр занялось формированием ополчения, которому предстояло оказать отпор московским войскам. Несколько наспех собранных отрядов погрузились на суда и отправились по озеру Ильмень навстречу московским отрядам. В первом же бою под Коростынью новгородцы потерпели поражение.
20 июня главные силы московских войск выступили из Москвы и двинулись навстречу союзникам через Тверь, где к ним примкнул тверской полк, и Торжок к южному берегу озера Ильмень.
Шелонская битва
правитьОсновная часть новгородского ополчения — около 40 тысяч воинов — двинулись вверх по реке Шелони навстречу псковитянам с целью не допустить их соединения с москвичами. Пешие ополченцы плыли на судах по озеру Ильмень и реке Шелони, а конные части продвигалась по суше. Дорога от Новгорода к Шелони и на Псков шла через деревни Старая Мельница, Сутоки, Менюша к устью реки Мшаги. После этого новгородцы отправились вверх по левому берегу Шелони и заняли удобную позицию у деревни Мусцы, перекрыв дорогу между Псковом и Новгородом.
Однако воевода Даниил Холмский догадался о планах новгородцев. Он спешно перебросил свой конный отряд из Коростыни к деревне Мусцы и под прикрытием высокого правого берега реки Шелони 14 июля 1471 года внезапно атаковал новгородское войско. Несмотря на то, что новгородское ополчение, как подмечали летописи, по численности почти в 10 раз превышало силы Холмского, победу одержали московские и псковские воины. Помимо них, в битве поучаствовал касимовский хан Данияр «со своими царевичами, князьями и казаками». Потеряв 40 человек убитыми, татары были распущены. Сражение 14 июля вошло в историю как Шелонская битва. В результате сражения москвичами были пленены многие знатные новгородцы, в том числе посадники Дмитрий Борецкий и Козма Григорьевич, бояре Василий Селезнев, Киприян Арзубьев и др. В захваченном стане новгородцев московскими воинами была найдена договорная грамота Новгорода с Казимиром IV.
Получив извещение о победе в Шелонской битве, государь Иван III прибыл из Яжелбиц в Русу, где 24 июля по его приказу были казнены шесть представителей новгородской знати, возглавлявшие заговор против Москвы.
Несмотря на тяжелое поражение в Шелонской битве, Новгород имел твердые намерения продолжать борьбу с московским князем, следствием чего стали несколько дипломатических посольств со стороны новгородцев к ландмейстеру Ливонского ордена Йоханну фон Герсе. Главной целью этих внешнеполитических миссий было привлечение Ордена к военному столкновению с союзником Москвы — Псковом, что не позволило бы войскам псковичей соединиться с Иваном и окончательно разгромить войско новгородского ополчения. Фон Герсе принял проект военного альянса с большим энтузиазмом, так как прекрасно понимал, что падение Новгорода и усиление единого централизованного Московского государства будет угрожать в будущем независимости всей Ливонии. Ландмейстер отправил в Пруссию призыв поддержать Орден воинским контингентом, а с послами была достигнута предварительная договоренность о дипломатической встрече в сентябре. Однако в итоге надобность в военном союзе между Орденом и Новгородом отпала.
Последние сопротивления
правитьПоражение при Шелони окончательно лишило новгородцев шанса на победу. Московские силы брали верх над противником не только на основном направлении: 12-тысячная новгородская судовая рать под командованием Василия Шуйского, посланная для защиты владений вниз по Северной Двине, также потерпела поражение от московской рати (4 тысячи человек) во главе с воеводой Василием Образцом, усиленной отрядами из Устюга и Вятки.
27 июля, помимо всего прочего, в Заволочье произошла битва на реке Шиленьге (правом притоке Северной Двины), в которой московское войско после упорного боя сумело одержать победу над жителями Двинской земли[3].
Перемирие
править11 августа 1471 года в селе Коростынь был подписан мирный договор между Иваном III и Новгородом Великим, после чего Новгородская республика окончательно утратила свою независимость[4]. По Коростынскому миру Новгородская республика, признав своё поражение, обязалась разорвать отношения с Великим княжеством Литовским и Русским и уплатить Ивану III огромную контрибуцию в размере 15,5 тысяч рублей. Кроме того, по приказу московского великого князя были срыты оборонительные сооружения в новгородских крепостях Демян и Руса.
После заключения договора жители Русы, бежавшие при подходе московских войск в Новгород, возвращались в родной город по озеру Ильмень. В дороге их застала буря, во время которой перевернулись 90 учанов и 60 малых судов. По сведениям летописца, утонуло около 7 тысяч человек.
Примечания
править- ↑ Иоанн III Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Р. Г. Скрынников. У истоков самодержавия Архивная копия от 27 сентября 2007 на Wayback Machine (глава из книги «Третий Рим») // проект «Хронос» Архивная копия от 10 апреля 2007 на Wayback Machine
- ↑ Баталия в Заволочье (После Шелони) Архивировано 29 июня 2013 года.
- ↑ Коростынский мир (недоступная ссылка)
Литература
править- Волков В. А. Новгородский поход Ивана III 1471 года // Гуманитарные исследования Центральной России. — 2018.
Ссылки
править- Шелонская битва (проект «Хронос»)
- Поход Ивана III на Новгород в 1471 году
- Алексеев Ю. Г. Победа на Шелони // Неисчерпаемость источника: К 70-летию В. А. Кучкина — М.: Памятники исторической мысли, 2005. С. 276—297 (http://rusmilhist.blogspot.ru/2014/03/blog-post.html)
- Алексеев Ю. Г. Кампания 1471 г. в Заволочье // Прошлое Новгорода и Новгородской земли. Великий Новгород, 2003. с. 20-33