Алекса́ндр Дми́триевич Миха́йлов (17 [29] января 1855, Путивль, Курская губерния — 18 [30] марта 1884, Санкт-Петербург) — русский революционер, народник, террорист, один из организаторов общества «Земля и воля», один из членов Исполнительного комитета «Народной воли»; клички: «Дворник», «Петр Иванович», «Безменов», «Иван Васильевич».
| Александр Дмитриевич Михайлов | |
|---|---|
 | |
| Дата рождения | 17 (29) января 1855 |
| Место рождения | |
| Дата смерти | 18 (30) марта 1884 (29 лет) |
| Место смерти | |
| Гражданство | |
| Род деятельности | революционер |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Родителями А. Д. Михайлова были Дмитрий Михайлович и Клавдия Осиповна Михайловы. Отец Александра — воспитанник Петербургского лесного института, не имевший никого из близких родственников, после окончания института был отправлен в качестве землемера в Курскую губернию, где женился в Путивле на дочери помещика из семейства Вербицких. У отца была тяжёлая служба, он был постоянно в разъездах и возвращался домой лишь на короткое время для отдыха. Воспитанием детей в семье Михайловых занималась мать.
«С самых ранних дней моей юности над моей головой блистала счастливая звезда, — писал он в автобиографии. — Детство мое было одно из самых счастливых, которое выпадает на долю человека... Я не подвергался ни ломке, ни вредным влияниям. Родительский дом был поистине благословенный мир, в котором царствовали согласие и любовь... были исключены пагубные страсти и дурные примеры, которые могли бы действовать развращающим образом на нас, детей. Да, счастье нашей семьи было так полно, что иногда казалось, что оно польется через край»[1].
Со временем родители приобрели дом на окраине города с большим садом. Александр Дмитриевич был первенцем в семье. В Путивле Александр Дмитриевич учился вместе с соседом Александром Ивановичем Баранниковым, который стал его другом и товарищем на всю жизнь[2].
В 1875 году Михайлов окончил Немировскую гимназию и поступил в Технологический институт (Санкт-Петербург).
«Много светлых надежд и ожиданий было связано с этой поездкой. Мне было 20 лет. Высокие задачи общественной деятельности, желание подготовить себя к ним, высшее учебное заведение и богатые научные средства в столице с ее библиотеками, дающими возможность свободной научной работы, наконец, цвет русской интеллигенции, с которой столкнешься уж во всяком случае в лице профессоров, — вот то привлекательное будущее, которое должно изгладить неприятное воспоминание о гимназии, о мертвой системе, сковывавшей детские и юношеские порывы любознательности. Первою заботою моей по приезде, конечно, был Технологический институт, справка об условиях вступления, подача прошения и пр., потом поверочный экзамен при 400 желающих поступить и 140 вакансиях на первый курс, конкуренция, победа и, наконец, поступление в это святилище, куда так трудно попасть жаждущему высшего образования. При поступлении нам было объявлено о введении с первого курса обязательных репетиций, но, что это такое, мы тогда еще не представляли себе ясно. Нововведение это, оказалось, состояло вот в чем. Всякий слушатель обязан бывать ежедневно на лекциях. Несколько раз в день надзиратели проверяют принадлежащую каждому вешалку и по отсутствию одежды отмечают не бывших на лекциях. Через день по два часа назначены репетиции из различных предметов, в продолжении которых профессор спрашивает слушателей из пройденного и ставит отметки, оценивающие ответы. Не бывшим на репетиции слушателям ставится нуль. Такие порядки удивили и опечалили почти всех. Выходило не лучше, а гораздо хуже гимназии… Я чувствовал, что мои надежды и ожидания не сбылись, что здесь я не найду искомого. Предметы чистой и прикладной математики не удовлетворяли возбужденных вопросов, а между тем поглощали почти все время и силы. Мало, даже почти никакой надежды не было на изменение положения института к лучшему».[2]
Был в том же году исключён за участие в студенческом движении и выслан на родину в Путивль.
В 1876 году побывал в Киеве, где познакомился с революционерами, но не примкнул ни к одной из групп. Осенью 1876 года вернулся в Санкт-Петербург, поступил в Горный институт и стал одним из деятельных организаторов общества «Земля и воля». Весной 1877 года ушёл «в народ», жил в селе Синенькие Саратовской губернии среди старообрядцев, надеясь со временем реформировать староверие в революционную религию. Организовав саратовскую группу пропагандистов, Михайлов около полугода прожил среди старообрядцев спасовского согласия. Он обучал крестьянских детей грамоте и арифметике и полагал, как и многие революционные народники, что старообрядцы как религиозные диссиденты представляют собой сознательную антиправительственную силу, но все попытки привнести «революционный элемент» в среду старообрядцев остались тщетны. [1]
О личных привязанностях Александра Михайлова известно очень мало. Так, например, он очень дорожил дружбой с Ольгой Натансон, в которую, по словам Л.Тихомирова, был «чуть ли не был платонически и рыцарски влюблен».[1] В «Автобиографии» Михайлов писал: «В 1876 г. я в первый раз встретил женщину, к которой почувствовал глубокую привязанность. Это незабвенная Ольга Натансон. Но она страстно любила своего мужа; с своей стороны я беспредельно любил и чтил Марка и дорожил его счастьем, поэтому мои чувства к Ольге не перешли за пределы живейшей дружбы»[2].
В 1878 году вернулся в Санкт-Петербург и принял участие в пересмотре программы и устава общества, стремившегося к большей централизации. Михайлов участвовал в боевых предприятиях землевольцев: неудачной попытке под Харьковом освобождения арестованного товарища Войноральского[3], подготовке покушения на шефа жандармов Н. В. Мезенцова и других акциях. В 1879 году Михайлов устроил Н. В. Клеточникова в III Отделение и был в курсе всех действий жандармерии. Именно Михайлов настоял, чтобы был вынесен смертный приговор Н. В. Рейнштейну, петербургскому слесарю, агенту Третьего отделения, который был выявлен Клеточниковым. Вместе с Н.А. Морозовым Михайлов принимал участие в подготовке покушения на А.Р.Дрентельна.
Талантливый организатор, он требовал от товарищей жесткой дисциплины, разработал эффективную систему конспирации. Знал все проходные дворы Санкт-Петербурга, за что получил кличку «Дворник». В 1879 году после Липецкого и Воронежского съездов, когда произошёл раскол «Земли и воли», вошёл в состав Исполнительного комитета «Народной воли». Наладил работу подпольных типографий, занимался финансами партии.
Арестован в ноябре 1880 года и был судим в 1882 году по процессу 20-ти. На суде выступил с речью, в которой доказывал, что подсудимые не «шайка убийц», как её представил прокурор, а партия, борющаяся за «вознесение интересов народа выше интересов единодержавия».
Смертный приговор был заменен ему вечной каторгой. Был заключён в одиночную камеру и умер в Алексеевском равелине Петропавловской крепости от отёка лёгких. Тайно похоронен на Преображенском кладбище в Петербурге.
Цитата
править«Когда человеку, хотящему говорить, зажимают рот, то этим самым развязывают руки»[4].
Примечания
править- ↑ 1 2 3 4 Пелевин Ю. А. Александр Дмитриевич Михайлов // Вопросы истории. — 2011. — № 6. — С. 43—69. — ISSN 0042-8779.
- ↑ 1 2 3 А. Д. Михайлов Воспоминания / А. Д. Михайлов. — Женева : Г. А. Куклин, 1903. — 55 с.; 17. — (Библиотека русского пролетария; № 30). Архивная копия от 11 мая 2022 на Wayback Machine
- ↑ Михайлов, Александр Дмитриевич // Большая советская энциклопедия : [в 66 т.] / гл. ред. О. Ю. Шмидт. — 1-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1926—1947.
- ↑ Прибылева-Корба А. П., Фигнер В. Н. Народоволец А. Д. Михайлов. — Л.; М., 1925. — С. 157
Литература
править- Юрий Пелевин. Александр Михайлов и его революционная эпоха. В двух томах.
- Том I: Этап революционной пропаганды. — СПб.: Издательство им. Н. И. Новикова, ИД «Галина скрипсит», 2024.
- Том II: Этап революционного террора. — СПб.: Издательство им. Н. И. Новикова, ИД «Галина скрипсит», 2024.