Википедия

Вопрос о существовании договорённости о нерасширении НАТО на восток

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 27 февраля 2024 года; проверки требуют 14 правок.

Вопрос о существовании договорённости о нерасширении НАТО в Восточную Европу — конфликтный момент в отношениях России и НАТО, основанием которого является предположительная договорённость, в каком-то виде достигнутая между СССР/Россией и США в конце 1980-х — начале 1990-х. Российская сторона утверждает, что такая договорённость имела место в устной форме[1][2] и альянс своим расширением её нарушил[3], руководители же альянса утверждают, что такого обещания не давалось[4] и что такое решение могло быть принято только в письменном виде[5][6]. В научном сообществе мнения по поводу существования или отсутствия договорённости о нерасширении также расходятся[7][8]. Одновременно НАТО всегда официально придерживалось принципа «открытых дверей» для новых членов НАТО[9][10][11][12].

Основная дискуссия относительно «гарантий нерасширения НАТО» связана с советско-американскими переговорами февраля 1990 года по объединению Германии во многом из-за «категоричности формулировок» звучавших тогда заверений[13], вместе с тем в контексте «нерасширения» могут рассматриваться и ряд заверений 1991 года, сделанных по его следам[14], а также заявления госсекретаря США Кристофера Уоррена на переговорах с российским президентом Борисом Ельциным в 1993 году[13].

Письменных гарантий о нерасширении НАТО в Восточную Европу Советский Союз не получал[15], как не получила их и постсоветская Российская Федерация[16]; речь, таким образом, могла идти лишь о наличии/отсутствии и/или действенности неформальной договорённости. Требование «откатить» размещение военной инфраструктуры альянса к рубежам 1997 года (до расширений 1999 и 2004 годов) и юридически, путём подписания соответствующих договоров, исключить дальнейшее [по отношению к этим рубежам] продвижение альянса на восток было выдвинуто Россией в конце 2021 года, в контексте российско-украинского кризиса[источник не указан 581 день], но было отвергнуто альянсом как требовавшее изменения его основополагающих документов[источник не указан 581 день], а российско-украинский кризис в итоге перерос в широкомасштабные боевые действия России против Украины.

Исторический контекст

править

Предложение о нерасширении НАТО в восточном направлении, бывшее одним из способов взятия западными странами инициативы в вопросе объединения Германии и снижения возможности влияния СССР на этот процесс[17], имело своей основой положения речи министра иностранных дел ФРГ Ганса-Дитриха Геншера в Тутцинге, озвученной 31 января 1990 года[8]. В ней министр, в числе прочего, призвал НАТО недвусмысленно заявить: «что бы ни происходило в странах Варшавского договора, расширения территории НАТО на восток, то есть ближе к границам Советского Союза, не будет»[18][19]. Выступление Геншера было подготовлено им без согласования с канцлером ФРГ Гельмутом Колем, которому он приходился политическим конкурентом в преддверии приближавшихся парламентских выборов и у которого он стремился «перехватить лавры объединителя Германии»[20], вместе с тем его предложения вызвали интерес в среде руководства западных стран, которое начало рассматривать возможность добиться согласия СССР на объединение Германии в обмен на ограничение расширения НАТО[21]. 2 февраля министр изложил свой план госсекретарю США Джеймсу Бейкеру[21], а 6 февраля — министру иностранных дел Великобритании Дугласу Хёрду[22]. Геншер пояснил, что предложенное ограничение было бы применимо как для ГДР, так и для восточноевропейских стран[21][22][23][24]. Через десять дней после выступления в Тутцинге, Геншер повторил свои слова в беседе с министром иностранных дел СССР Эдуардом Шеварднадзе: «Нам понятно, что членство в НАТО порождает сложные проблемы. Однако, одно нам ясно: НАТО не будет расширятся на восток»[25]. Ещё через два дня Геншер повторяет утверждение на пресс-конференции с Бейкером в Вашингтоне: «Как я сказал, у НАТО нет намерений по расширению на восток»[26].

Американско-западногерманская позиция стала основой на переговорах 7—10 февраля 1990 года с СССР[27], явившихся ключевыми в последовавшем годы спустя споре о существовании договорённости[28]. В ходе указанных переговоров представители США и Западной Германии неоднократно связывали объединение Германии с ограничением расширения НАТО[29][30]. Так, 9 февраля 1990 года на встрече с Эдуардом Шеварднадзе Джеймс Бейкер заявлял, что США стремятся к объединённой Германии, которая останется «прочно привязанной к НАТО», обещая вместе с тем «железные гарантии того, что юрисдикция или силы НАТО не будут продвигаться на восток»[31]. Позднее в тот же день на встрече с президентом СССР Михаилом Горбачёвым он признал, что «Советскому Союзу и другим европейским странам важно иметь гарантии того, что если Соединённые Штаты будут сохранять в рамках НАТО своё присутствие в Германии, то не произойдёт распространения юрисдикции или военного присутствия НАТО ни на один дюйм в восточном направлении», и, кроме того, спросил у Горбачёва, предпочтёт ли он объединённую Германию «вне НАТО, полностью самостоятельную, без американских войск, или объединённую Германию, сохраняющую связи с НАТО, но при гарантии того, что юрисдикция или войска НАТО не будут распространяться на восток от нынешней линии». Когда Горбачёв ответил, что «расширение зоны НАТО является неприемлемым», Бейкер согласился с этим. Глава советского государства в ответ заявил Бейкеру, что «многое в том, что вы сказали, представляется реалистичным» и призвал «думать над этим»[27][32]. Бейкер на состоявшейся в тот же день пресс-конференции в Москве обнародовал получившийся обмен, сказав, что США предложили для смягчения озабоченностей «тех, кто восточнее Германии»[33] (т.е., прежде всего, Советского Союза[34]) не допустить расширения сил НАТО в восточном направлении, и заявил, что объединение Германии, согласно позиции США, вряд ли возможно без «определённых гарантий безопасности» в отношении продвижения сил или юридсикции НАТО на восток[35]. Позднее, в своём пресс-выпуске от 13 февраля, разосланном в посольства, Госдепартамент США указал, что «госсекретарь дал понять, что США поддерживают объединённую Германию в НАТО, но готовы обеспечить, что военное присутствие НАТО не будет расширяться далее на восток»[36][37].

Заверениям Бейкера вторил и ряд других должностных лиц. Так, 9 февраля 1990 года аналогичную гарантию (объединённая Германия, «связанная с НАТО» но при условии что «войска НАТО не пойдут на восток дальше, чем они располагаются») предлагал заместитель советника президента США по национальной безопасности Роберт Гейтс в своём разговоре с главой КГБ СССР Владимиром Крючковым[38][39], причём он охарактеризовал это как «впечатляющее предложение»[40]; это позволяло говорить о более широкой поддержке такового, нежели это утверждается в ряде работ, и конфликтует с последующими утверждениями о «спекулятивном» характере заявлений[41]. 10 февраля 1990 года состоялись переговоры между советской и западногерманской сторонами, на которых заверения о нерасширении НАТО давали канцлер ФРГ Коль[42] и министр иностранных дел ФРГ Геншер, заверивший Шеварднадзе, что «членство в НАТО объединённой Германии поднимает ряд сложных вопросов. Для нас, однако, одно ясно совершенно точно: НАТО не будет распространяться на восток. А, так как отсутствие экспансии НАТО определено, то это справедливо в общем случае»[43][44][45][46]. По итогам переговоров с Колем советское руководство дало добро на создание валютного союза ГДР и ФРГ, ставшего первым шагом к объединению Германии[15]. А 13 февраля 1990 года на конференции в Оттаве советское руководство согласилось на американские предложения по переговорам в формате «2+4» о решении вопросов безопасности в связи с объединением Германии[37], причём, как утверждается в дневнике помощника Шеварднадзе, журналиста Теймураза Мамаладзе, за день до этого Бейкер заверил Шеварднадзе, что «если объединённая Германия останется в НАТО, то надо будет позаботиться о нерасширении его юрисдикции на Восток»[47][48].

Между тем, пока Бейкер и Гейтс обсуждали с советским руководством «обещание о нерасширении», его содержание встретило и критику в американском руководстве, поскольку оно могло толковаться и как оставляющее Восточную Германию вне гарантий безопасности НАТО[49][50][51]. 9 февраля президент США Джордж Буш-старший направил Гельмуту Колю письмо с целью прояснить позицию США, в котором компонентом присутствия объединённой Германии в НАТО предполагался «особый военный статус» бывшей ГДР[52] (правда тот, между письмами Бейкера, сообщавшего о своём разговоре с Горбачёвым и «нерасширении зоны НАТО»[53], и Буша выбрал первое, стремясь добиться нужного ему результата в виде согласия СССР на объединение Германии[54], и заверял главу советского государства о нерасширении НАТО — см. выше). На саммите в Кэмп-Дэвиде руководители США и ФРГ согласовали свои позиции по предложениям советской стороне: бывшей ГДР предполагалось предоставить «особый военный статус», при котором вся Германия будет считаться членом НАТО и подпадать под гарантии коллективной безопасности блока, альянс будет иметь «юрисдикцию» над территорией бывшей ГДР, даже если там не будут размещены военные структуры НАТО[49].

В то же время во время встречи 31 мая 1990 года Горбачёв прямо поддержал предложенную Джорджем Бушем формулировку совместного публичного заявления: «Соединенные Штаты недвусмысленно поддерживают членство объединенной Германии в НАТО; однако, если Германия сделает иной выбор, мы не будем его оспаривать, мы будем его уважать»[55].

Между выдвижением «особого статуса» и подписанием договора об урегулировании (весна—осень 1990), западные руководители активно «обнадёживали» СССР: расчёт, как утверждается, шёл на то, что тот одобрит объединение Германии и её членство в НАТО, если оно будет «достаточно подслащено» в вопросе коллективной безопасности, в частности, снабжено «надлежащими заверениями» об учёте советских нужд в сфере безопасности. Декларировалось, в частности, что американские предложения по объединению Германии, «преобразованию» НАТО (смещение акцента организации с военной роли на политическую) и усилению роли СБСЕ «не породят победителей и проигравших», а «создадут новую инклюзивную европейскую структуру», что политика США не направлена ни на получение «односторонних преимуществ», ни на отрыв Восточной Европы от Советского Союза[56] и что США стремятся, чтобы СССР был интегрирован в «новую Европу»[57], схожие направления прослеживались и в принятой июле 1990 года «Лондонской декларации о преобразованном Североатлантическом союзе»[58]. Декларации США и НАТО нашли определённый отклик в советском руководстве[59], которое в середине июля 1990 года одобрило объединение Германии на началах «особого военного статуса» бывшей ГДР. Соответствующие положения стали основой для Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии[47].

Существует мнение, что в ходе переговоров об объединении Германии произошло существенное изменение позиции (в частности, в связи с вышеупомянутым вопросом о проблемном толковании, потенциально оставлявшем Восточную Германию вне НАТО), «перечеркнувшее» заверения января — начала февраля 1990 года и закрывшие для советского руководства возможность зафиксировать их[49][60]. С другой стороны, высказывается утверждение, что переговоры строились таким образом, чтобы руководство СССР считало ранние заверения сохраняющими силу[61] — в частности, таким образом могли пониматься высказывания американской дипломатии о «неотрыве» Восточной Европы от СССР (см. выше)[62], а также критикуется и возможность односторонним изменением позиции аннулировать прежние «обязательства»[63].

С тезисом о «смене позиции» (как и о территориальной ограниченности заверений только бывшей ГДР, а не Варшавским блоком) плохо стыкуется и тот факт, что уже много после подписания договора «как минимум некоторые на Западе» считали заверения о нерасширении сохраняющими силу. Так, на прошедшей 6 марта 1991 года четырёхсторонней встрече политических директоров МИД ФРГ, Британии, США и Франции германский представитель заявил, что «на переговорах 2+4 мы ясно дали понять, что НАТО не расширится за Эльбу[sic][64]», а потому «мы не можем предлагать» Польше и другим странам в этом регионе членство в НАТО[65]. Как утверждается в дневнике сэра Родрика Брейтвейта, британского посла в СССР и России в 1988—1992 годах, премьер-министр Великобритании Джон Мейджор лично заверил Горбачёва, что «мы не говорим об усилении НАТО», а отвечая на вопрос министра обороны СССР Дмитрия Язова об интересе восточноевропейских стран в членстве в альянсе британский премьер заявил, что «ничего подобного не случится»[47].

Заверения относительно нераспространения НАТО на восток также были даны президенту России Борису Ельцину. Так, 22 октября 1993 года новый госсекретарь США Уоррен Кристофер рассказал президенту о программе НАТО «Партнёрство во имя мира», предназначенной для военного сотрудничества с государствами, не входящими в альянс. Ельцин, исходя из слов Кристофера, посчитал, что НАТО отказалось от планов расширения на восток и решило включить в программу все страны Восточной Европы и СНГ, а не включить в свой состав только некоторые из них. Кристофер впоследствии утверждал, что Ельцин его неправильно понял, и партнёрство вовсе не исключало дальнейшего присоединения2001, однако некоторые американские эксперты, основываясь на стенограмме встречи, считают, что госсекретарь сознательно ввёл Ельцина в заблуждение, упомянув возможное членство лишь мельком и под конец разговора[66]. По оценке Джеймса Голдгейера, несмотря на меньшее рассмотрение в публичном дискурсе политиков и исследователей, именно заверения 1993 года, а не 1990 года, внесли куда больший вклад в формирование у российских властей представления об обмане со стороны НАТО/США[13].

Сила и статус заверений

править

Основным вопросом в контексте предполагаемых гарантий нерасширения НАТО на восток является вопрос о том, являются ли заверения февраля 1990 года формой обязательства[67]. Противники утверждения о договорённости рассматривают заявления 1990 года как дипломатический манёвр Запада с целью «прощупать» позицию советского руководства[29] и, как позднее выразился Геншер, «помочь ему преодолеть препятствие» к объединению Германии[68], а не как обязывающую договорённость[69]. В этой связи подчёркивается, что Советский Союз «не смог» получить письменных гарантий о нерасширении НАТО, утверждается, что США с ФРГ лишь «кратко намекнули», что таковое «может быть предметом переговоров» (Шарот)[15], что «если отсутствуют юридические обещания о будущем членстве и размерах НАТО, то нет ничего, что могло бы рассматриваться как „нарушенное“» (Шпор)[70], а основной упор делается на Договоре об окончательном урегулировании в отношении Германии, положения которого не содержат норм, касающихся территорий за пределами Германии[71][70][69].

Сторонники утверждений о наличии договорённости, в свою очередь, пишут что неформальные договорённости имеют значение в мировой политике. Так, Джошуа Шифринсон пишет, что аналитики давно понимают, что государства не нуждаются в формальных соглашениях при определении ожиданий будущих политических действий, а также ссылается на высказывания госсекретаря США Джона Керри, признавшего что даже «юридически необязательные» соглашения составляют необходимый инструмент международной политики[72] и на практику Холодной войны, когда неформальные договорённости между СССР и США определили контуры системы европейской безопасности (1950-е и 1960-е), а во время Карибского кризиса 1962 года сыграли значительную роль в предотвращении ядерной войны между СССР и США[73]. Сергей Радченко не согласился с оценкой Шифринсона. По его мнению, устные договоренности не имеют юридической силы, а международные договоры не только должны подписываться, но и ратифицироваться. Он отмечал также, что Михаил Горбачёв не противился вхождению объединённой Германии в НАТО, что говорит против наличия договоренностей[74]. Сам Горбачёв в интервью «Российской газете» и её зарубежным приложениям утверждая, что «вопрос о „расширении НАТО“ в те годы вообще не обсуждался и не возникал», вместе с тем назвал расширение НАТО на восток «нарушением духа тех заявлений и заверений, которые нам давались в 1990 году»[75].

Гарант договорённостей

править

В связи с вопросом о существовании договорённости поднимается и проблема субъекта, который имел право давать гарантии от имени НАТО. Руководство самого альянса в своих заявлениях подчёркивает, что такое решение могло быть принято только путём консенсуса всех стран-членов блока[5][6] (то есть не в форме «единоличной „гарантии“» кого-либо[76]). Мэри-Элис Шарот пишет, что советское руководство «можно простить» за то, что оно исходило из «руководящих позиций» США и ФРГ в альянсе и что таковой их характер подтверждается рядом документальных свидетельств; Горбачёв, следовательно, имел «разумные основания» полагать, что если доверенный представитель США делает заявления о будущем НАТО, повторённые в скором времени и главой западногерманского государства, то эти заявления имеют вес[77]. Отмечая, что решения США, СССР и Западной Германии о будущем альянса потребовали бы согласия самого альянса, она вместе с тем пишет, что «в политическом климате 1990 года обеспечить таковое было бы возможно»[78]. Шифринсон также пишет, что с учётом «доминирования США в НАТО и их гипертрофированного влияния на объединение Германии» понимание американской политической линии того времени является ключевым в вопросе о существовании договорённостей о нерасширении НАТО[79].

Объём обсуждавшихся гарантий

править

Другим спорным вопросом является объём предполагаемых гарантий: относились ли сделанные в феврале 1990 года заверения только к ГДР (Восточной Германии) или же и к Восточной Европе[80]. Сторонники утверждения о договорённости, ссылаясь на разъяснения идей Геншера о нерасширении, данные им западным дипломатам (см. выше), а также на «обычное значение» понятия восточного направления, рассматривают заверения о нерасширении как касающиеся Восточной Европы[21][15], тогда как их оппоненты рассматривают вопрос «восточного направления» исключительно в рамках сказанного непосредственно на советско-западных переговорах, которые, по их утверждению, касались только Восточной Германии и не затрагивали судьбу восточноевропейских стран[81][82][83][8][84]. Михаил Горбачёв и Эдуард Шеварднадзе также утверждали, что вопрос о расширении НАТО в Восточную Европу «в те годы вообще не обсуждался и не возникал», поскольку ещё существовал Варшавский договор[85][86][87][75][88].

Аналогичный вопрос поднимается и в связи со сделанным 17 мая 1990 года заявлением генерального секретаря НАТО Манфреда Вёрнера что «сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ даёт Советскому Союзу твердые гарантии безопасности»[89]: российские власти ссылаются на него как на гарантию нерасширения НАТО за пределы Германии[90][91][76], тогда как оппоненты такой трактовки пишут, что заявление было сделано в контексте обсуждения размещения войск на территории ГДР, а не стран за её пределами[92].

На переговорах 1993 года, в отличие от переговоров 1990 года по объединению Германии, речь шла недвусмысленно про бывший Варшавский блок и постсоветское пространство[93]; в этом случае, однако, проблема «объёма гарантий» имеет другую природу: российский президент (но не присутствовавший на переговорах министр иностранных дел Козырев[94]), по всей видимости, не заметил оговорку про то, что вопрос членства новых стран «может встать в долгосрочной перспективе» (или, иными словами, речь шла не о принципиальном отказе от приёма новых членов, а лишь о том, что таковой может быть осуществлён в более отдалённом будущем)[13][94].

Как утверждали представители НАТО и США, вопрос об ограничениях по вступлению в НАТО стран Восточной Европы не мог быть поднят в принципе по причине того, что это ограничение противоречило бы «праву на свободное определение государствами способов определения собственной безопасности» (признанному Заключительным актом СБСЕ 1975 года[95][96], а также «лежащему в основе» Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии и подтверждённому рядом последующих актов, подписанных в том числе и представителями СССР и России — в частности, Парижской хартией 1990 года, декларацией Будапештского саммита ОБСЕ 1994 года и некоторыми другими)[97]. Как заявляли в 1996 году представители США, право СССР на обсуждение и установление «параметров безопасности» в связи с объединением Германии, «по существу ограничившее её суверенитет», вытекало из установленных по итогам Второй мировой войны верховных прав четырёх держав-победительниц (СССР, США, Великобритании и Франции) в отношении Германии и «не установило прецедента для российского надзора за другими государствами Центральной и Восточной Европы»[97].

См. также

править

Примечания

править
  1. ↑ Устные заверения о нерасширении НАТО на восток дали: госсекретарь США Дж. Бейкер (запись беседы М.С. Горбачева с госсекретарем Дж. Бейкером 09.02.1990 г.), федеральный канцлер ФРГ Г. Коль (запись беседы М.С. Горбачева с федеральным канцлером ФРГ Г. Колем 10.02.1990 г.), премьер-министр Великобритании Дж. Мейджор (информация министра обороны СССР Д.Т. Язова М.С. Горбачеву о беседе с премьер-министром Великобритании Дж. Мейджором 06.03.1991 г.), министр иностранных дел Великобритании Д. Хэрд (информация министра иностранных дел СССР А.А. Бессмертных об итогах рабочего визита в СССР министра иностранных дел Великобритании Д. Хэрда 26.03.1991 г.) - Примаков Е.М. Годы в большой политике. — М., Совершенно секретно, 1999. — ISBN 5-89048-0668-9. — c. 231-233
  2. ↑ В 1993 году, впрочем, российским руководством утверждалось, что Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии, в частности нормы о неразмещении иностранных (не германских) войск стран-членов НАТО на территории бывшей ГДР, «по своему смыслу» исключает расширение НАТО на восток (Tome, 2000, pp. 14—15)
  3. ↑ См.: Tome, 2000, p. 15, Путин, 2007, Mascolo, Neef and Schepp, 2009, Путин, 2014
  4. ↑ BBC, 2014.
  5. ↑ 1 2 НАТО, 2014.
  6. ↑ 1 2 Отношения между НАТО и Россией….
  7. ↑ Shifrinson II, 2016, pp. 7—8, 14-15.
  8. ↑ 1 2 3 Shifrinson, 2014.
  9. ↑ Enlargement and Article 10. Дата обращения: 31 июля 2023. Архивировано 11 марта 2018 года.
  10. ↑ Ryan C. Hendrickson. NATO's Open Door Policy and the Next Round of Enlargement. Дата обращения: 31 июля 2023. Архивировано 31 июля 2023 года.
  11. ↑ Molly Montgomery. Europe whole and free: Why NATO’s open door must remain open. Дата обращения: 31 июля 2023. Архивировано 31 июля 2023 года.
  12. ↑ US says it won't end Nato 'open door policy' despite Russian threat. Дата обращения: 31 июля 2023. Архивировано 31 июля 2023 года.
  13. ↑ 1 2 3 4 Goldgeier, 2016.
  14. ↑ EUC, 2015, p. 34.
  15. ↑ 1 2 3 4 Sarotte, 2014.
  16. ↑ Goldgeier, 2016: «The focus on the 1990 conversations has taken attention away from the fact that the key Russian decision-maker in the 1990s, however, was not Gorbachev. It was Boris Yeltsin, who was elected Russia’s president in 1991 and who emerged supreme after the collapse of the Soviet Union in December. What mattered most to Yeltsin was not what Gorbachev was told in 1990, but rather what he was told in October 1993: that the United States was pursuing a Partnership for Peace for all European countries rather than NATO membership for only some European countries. This was not a promise either, but it cemented for the Russians the narrative that regardless of what the United States claimed in conversations with their leaders, it would maximize the American position without regard for Russian interests.».
  17. ↑ Shifrinson II, 2016, pp. 21—22.
  18. ↑ Kaiser, 1991, S. 190—191 [2016-07-12 Архивировано] {{{2}}}..
  19. ↑ Вагнер, 2014.
  20. ↑ Spohr, 2012, pp. 13—14.
  21. ↑ 1 2 3 4 Shifrinson II, 2016, p. 22.
  22. ↑ 1 2 Spohr, 2012, p. 54.
  23. ↑ Baker and Genscher: «Perhaps I might add, we were in full agreement that there is no intention to extend the NATO area of defense and the security toward the East. This holds true not only for GDR, which we have no intention of simply incorporating, but that holds true for all the other Eastern countries.».
  24. ↑ В немецкой (Die Einheit, 2015, Dok. 45-ZD A Gespräch des Bundesministers Genscher mit dem britischen Außenminister Hurd in Bonn 06.02.1990 Архивировано 12 августа 2016 года.) и британской (FO, 2010, [документ] No. 129 Mr. Hurd to Sir C. Mallaby (Bonn). Telegraphic № 85 [WRL 020 1] Архивированная копия. Дата обращения: 18 декабря 2017. Архивировано 15 декабря 2017 года., pp. 261—264) записях разговора Геншера и Гёрда название восточноевропейской страны, которую приводил в пример первый, отличается (Венгрия или Польша), но и в том и в другом случае можно говорить, что вопрос о нерасширении НАТО в Восточную Европу «держался в уме». См. Spohr, 2012, p. 20: «Given these comments (whether about Poland or Hungary), it is difficult to uphold Kramer’s and Sarotte’s arguments that West German officials, when lobbying for NATO’s territorial limitation to the FRG, were focusing solely on German soil in isolation and that the formulations regarding NATO’s expansion were thus narrowly conceived. Although the West German and British records diverge on which East European country was mentioned, they both indicate that Genscher in his meeting with Hurd explicitly made statements that went over the heads of East Europeans and against their potential future desires to join NATO.»
  25. ↑ Зауер, 2017, с. 5: «We are aware that NATO membership raises complicated questions. For us, however, one thing is certain: NATO will not expand to the East».
  26. ↑ Зауер, 2017, с. 5: «What I said is there is no intention [by NATO] to extend to the East».
  27. ↑ 1 2 Shifrinson II, 2016, p. 23.
  28. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 15.
  29. ↑ 1 2 Klußmann et. al., 2009.
  30. ↑ Shifrinson I, 2016.
  31. ↑ Baker-Shevardnadze Memocon, 1990, p. 3: «There would, of course, have to be iron-clad guarantees that NATO's jurisdiction or forces would not move eastward».
  32. ↑ См. Baker II, 1990, p. 6 и Михаил Горбачёв и германский вопрос, 2006, с. 338. Оговорка Горбачёва о неприемлемости расширения зоны НАТО не попала в рассекреченный вариант американской стенограммы, но имеется в советской (Shifrinson II, 2016, p. 23) и, кроме того, подтверждается письмом Джеймса Бейкера Гельмуту Колю от 10 февраля 1990 года. См. Savranskaya and Blanton, 2017 и DE, 1998, S. 794 Архивированная копия. Дата обращения: 16 декабря 2017. Архивировано 16 декабря 2017 года.: «He answered that the Soviet leadership was giving real thought to all such options, and would be discussing them soon "in a kind of seminar". He then added: "Certainly any extension of the zone of NATO would be unacceptable." (By implication, NATO in its current zone might be acceptable.»
  33. ↑ Так в оригинале. См.:

    I indicated that the United States does not favor neutrality for a Unified Germany; that we favor continued membership in, or association with, NATO and that we also feel that there should be no extension of NATO forces eastward in order to assuage the security concerns of those of the East of Germany.

     — Baker, 1990, Shifrinson II, 2016, pp. 23—24
  34. ↑ Trachtenberg, 2022, p. 179.
  35. ↑

    Now, that’s clearly, at least in the eyes of — in the position of the United States — not likely to happen without there being some sort of security guarantees with respect to NATO’s forces moving eastward or the jurisdiction of NATO moving eastward

     — Baker, 1990
  36. ↑ FOIA Briefing, p. 4.
  37. ↑ 1 2 Shifrinson II, 2016, p. 25.
  38. ↑ Gates-Kryuchkov Memcon, 1990, p. 10.
  39. ↑ Гейтс при этом высказался о поддержке «идеи Коля — Геншера» о связи объединённой Германии с НАТО при «отсутствии расширения военного присутствия [НАТО] на территорию ГДР» (Gates-Kryuchkov Memcon, 1990, p. 10). О том, относились ли заверения 1990 года только к ГДР или были шире этого см. #Объём обсуждавшихся гарантий
  40. ↑ англ. sound proposal
  41. ↑ См.Shifrinson II, 2016, p. 24 и Savranskaya and Blanton, 2017. О «спекулятивном» характере заявлений см. Sarotte II, 2014, p. 114: «Baker, according to the book by Zelikow and Rice, made clear to Kohl what he had discussed with Gorbachev: a unified Germany, tied to NATO “with assurances that NATO’s jurisdiction would not shift one inch eastward from its present position.” Baker and Zelikow said that the discussion with Gorbachev dealt solely with East Germany and no other states of the Warsaw Pact. During an interview in 2009, Baker recalled that this position was not a pledge, but a speculative proposition for the purpose of negotiations. Had Gorbachev agreed to it at the time, it might have become a deal. But the Soviet leader did not and it was superseded by later changes to the U.S. position, which were made public by the time of the Camp David meeting later that February. Baker remembered that Gorbachev did not object to this changed position at the time or later, when it was twice personally communicated it to the Soviet leader by both the secretary and President Bush, once in Moscow and once in Washington. Indeed, Gorbachev approved the Soviet Union’s signing of a number of final agreements consistent with the changed position»
  42. ↑ Документальные источники по заверениям Коля, данным в этот день, противоречивы, что могло стать прямым отражением разницы в восприятии этих переговоров советской и западной сторонами (Spohr, 2012, pp. 27—28). Так, в западногерманской записи о встрече Коля с Горбачёвым 10 февраля 1990 года речь идёт о нерасширении НАТО на территорию ГДР

    Конечно, НАТО не может расширить свою сферу действия на нынешнюю территорию ГДР.

    Оригинальный текст (нем.)
    Natürlich könne die NATO ihr Gebiet nicht auf das heutige Gebiet der DDR ausdehnen
    — DE, 1998, Gespräch des Bundeskanzlers Kohl mit Generalsekretär Gorbatschow Moskau, 10. Februar 1990, S. 799

    тогда как в советской записи данный момент отсутствует (Kramer, 2009, p. 50, Spohr, 2012, pp. 27—28):

    Мы считаем, что НАТО не должна расширять сферу своего действия.

    — Михаил Горбачёв и германский вопрос, 2006, с. 345
  43. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 24.
  44. ↑ Spohr, 2012, p. 30.
  45. ↑ Hilger, 2011, Dok. Nr. 20. Aufzeichnung des Dg 21, Höynck, vom 11. Februar 1990 über das Gespräch von Bundesaußenminister Genscher mit dem sowjetischen Außenminister Ševardnadze am 10. Februar 1990 in Moskau [Auszug], S. 102: «BM – erwidert, er habe mit Willy Brandt darüber gesprochen, der ihm erklärt habe, er wolle nicht, daß die nationale Frage in die Hände der Rechten gerate. Zur Abrüstung verweist BM auf die Beschlüsse und Vorschläge der FDP, die er im einzelnen erläutert.
    Ein Neutralismus Gesamtdeutschlands sei falsch. Wir dächten dabei auch an die Gefühle unserer Nachbarn. Für unsere Nachbarn sei es besser, wenn ein vereintes Deutschland fest in europ. Strukturen integriert sei. Uns sei bewußt, daß die Zugehörigkeit eines vereinten Deutschlands zur NATO komplizierte Fragen aufwerfe. Für uns stehe aber fest: Die NATO werde sich nicht nach Osten ausdehnen. Selbstverständlich habe auch die neuzuwählende Regierung der DDR hierbei mitzuentscheiden. Man müsse sich dann mit der SU verständigen. Vielleicht stelle sich dann heraus, daß eine Lösung gar nicht so kompliziert sei. Wenn sowjet. Truppen in der DDR zurückblieben, so sei dies nicht unser Problem. Wichtig sei, daß wir vertrauensvoll miteinander sprächen. Was im übrigen die Nichtausdehnung der NATO anbetreffe, so gelte dieses ganz generell.».
  46. ↑ Оговорка Геншера про «общий случай» перекликается с аналогичным его высказыванием министру иностранных дел Великобритании Дугласу Гёрду, однако того, что это подразумевало и Восточную Европу, советской стороне прямо высказано не было (Spohr, 2012, p. 30—31)
  47. ↑ 1 2 3 Savranskaya and Blanton, 2017.
  48. ↑

    И если ОГ ост. в НАТО, то надо будет позаботиться о нерасшир. его юрисдикции на Восток

    —Mamaladze, 1990, p. 4 (также фотография страницы на русском языке Архивная копия от 19 декабря 2017 на Wayback Machine)
  49. ↑ 1 2 3 Shifrinson II, 2016, p. 26.
  50. ↑ Spohr, 2012, pp. 24—25: «The Baker-Genscher phrasing raised alarm bells about two questions, in particular: What would be the value (and role) of NATO’s pledge of mutual assistance to Germany in case of aggression (Article 5 of the North Atlantic Treaty) if the pledge did not cover all of Germany’s territory? And what would be the military status of any territory that was left uncovered?».
  51. ↑ Sarotte II, 2014, pp. 124—125: «The notion of an East German region with Soviet troops but without NATO still sounded surreal to the NSC as well. Scowcroft in particular was worried about Baker’s pledge that NATO’s jurisdiction would not move one inch eastward, because it could interfere with German unification. Acquiring an indefensible territory would simply not be a viable solution for a united Germany, so Scowcroft and Teltschik discussed how to deal with Baker when they saw each other at the annual Munich international defense conference, called Wehrkunde, held every year in February.».
  52. ↑ DE, 1998, Schreiben des Präsidenten Bush an Bundeskanzler Kohl 9. Februar 1990 [2016-07-24 Архивировано] {{{2}}}., pp. 784—785: «In this connection I endorse the idea put forward that a component of a united Germany's membership in the Atlantic alliance could be a special military status for what is now the territory of the GDR.».
  53. ↑ DE, 1998, S. 794 Архивировано 16 декабря 2017 года..
  54. ↑ Sarotte, 2014: «He had received two letters, one on either end of his flight from West Germany to the Soviet Union, the first from Bush and the second from Baker, and the two contained different wording on the same issue. Bush’s letter suggested that NATO’s border would begin moving eastward; Baker’s suggested that it would not. According to records from Kohl’s office, the chancellor chose to echo Baker, not Bush, since Baker’s softer line was more likely to produce the results that Kohl wanted: permission from Moscow to start reunifying Germany.».
  55. ↑ Архивированная копия. Дата обращения: 21 февраля 2022. Архивировано 30 января 2022 года.
  56. ↑ Last Superpower Summits, 2016, Document 16. Gorbachev-Baker memcon, May 18, 1990, Moscow: «Before saying a few words about the German issue, I wanted to emphasize that our policies are not aimed at separating Eastern Europe from the Soviet Union. We had that policy before. But today we are interested in building a stable Europe, and doing it together with you.».
  57. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 30—32.
  58. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 32—33.
  59. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 31.
  60. ↑ Kramer, 2009, pp. 49—50.
  61. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 27—28.
  62. ↑ Kramer, Shifrinson, 2017, p. 190—191.
  63. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 19.
  64. ↑ Скорее всего, имела место опечатка/оговорка, и подразумевалась граница по Одеру — Нейсе — восточная граница объединённой Германии. См. Wiegrefe, 2022.
  65. ↑ Trachtenberg, 2022, p. 183.
  66. ↑ Savranskaya and Blanton, 2018.
  67. ↑ Shifrinson II, 2016, pp. 16—17.
  68. ↑ Klußmann et. al., 2009, Part 1: Did the West Break Its Promise to Moscow?: «But how could the Soviet leadership be persuaded to support this solution? "I wanted to help them over the hurdle," Genscher told SPIEGEL. To that end, the German foreign minister promised, in his speech in Tutzing, that there would not be "an expansion of NATO territory to the east, in other words, closer to the borders of the Soviet Union." East Germany was not to be brought into the military structures of NATO, and the door into the alliance was to remain closed to the countries of Eastern Europe.».
  69. ↑ 1 2 Shifrinson II, 2016, p. 8.
  70. ↑ 1 2 Spohr, 2012, p. 48.
  71. ↑ Kramer, 2009, p. 58.
  72. ↑ Kerry, 2015.
  73. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 18.
  74. ↑ Медуза, 2022.
  75. ↑ 1 2 Коршунов, 2014.
  76. ↑ 1 2 Вендик, 2016.
  77. ↑ Sarotte, 2010, p. 139.
  78. ↑ Sarotte, 2010, p. 140.
  79. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 9.
  80. ↑ Shifrinson II, 2016, p. 17.
  81. ↑ Kramer, 2009, pp. 41—42, 47-48.
  82. ↑ Spohr, 2012, pp. 22, 24.
  83. ↑ Kramer and Sarotte, 2014.
  84. ↑ Clark and Spohr, 2015.
  85. ↑ Горбачёв, 1999.
  86. ↑ Klußmann, 2009.
  87. ↑ Zeit, 2014.
  88. ↑ Впрочем, значение этих сделанных постфактум заявлений в качестве «опровержения российской позиции» не так велико, как может показаться на первый взгляд: как следует из документов эпохи, советское руководство в действительности высказывало опасения, что вслед за уходом ГДР пойдёт цепная реакция выхода других стран из ОВД; более того, вопрос о выводе советских войск и возможном вхождении в НАТО поднимался представителями стран ОВД уже во время переговоров 2+4; уменьшает весомость этих заявлений и их противоречие другим утверждениям Горбачёва, где тот говорил о наличии договорённости и её нарушении. См. Trachtenberg, 2022, pp. 169—170, Зауер, 2017, Вендик, 2016
  89. ↑ В опубликованном пресс-службой президента России английском тексте Мюнхенской речи Владимира Путина цитата была приведена как «the fact that we are ready not to place a NATO army outside of German territory gives the Soviet Union a firm security guarantee» (Kremlin, 2007), что подразумевало контекст нерасширения за пределы территории объединённой Германии, однако в действительности высказывание Вёрнера звучало как «The very fact that we are ready not to deploy NATO troops beyond the territory of the Federal Republic gives the Soviet Union firm security guarantees». См. Wörner, 1990, Adomeit, 2010, p. 21
  90. ↑ Путин, 2007.
  91. ↑ Путин, 2016.
  92. ↑ Adomeit, 2010, pp. 20—21.
  93. ↑ Goldgeier, 2016: «Unlike the 1990 meeting, which was focused on the status of Germany in NATO, this meeting was specifically about NATO’s future relationship with Central and Eastern Europe and the former Soviet Union.».
  94. ↑ 1 2 Sarotte, 2021, p. 178.
  95. ↑ Wolff, 2015, pp. 1105—1106.
  96. ↑ Rühle, 2014.
  97. ↑ 1 2 Russian assertions…, 1996.

Источники

править

Ссылки

править
Источник — https://ru.wiki.x.io/w/index.php?title=Вопрос_о_существовании_договорённости_о_нерасширении_НАТО_на_восток&oldid=141608212