Википедия

Брусиловский прорыв

Бруси́ловский проры́в (Луцкий прорыв, 4-я Галицийская битва) — фронтовая наступательная операция Юго-Западного фронта Русской армии под командованием генерала А. А. Брусилова во время Первой мировой войны, проведённая 22 мая (4 июня) — 31 июля (13) августа 1916 года, в ходе которой было нанесено тяжёлое поражение армиям Австро-Венгрии и Германии и заняты Буковина и Южная Галиция. Крупнейшая войсковая операция Первой мировой войны по суммарным потерям.

Луцкий (Брусиловский) прорыв
(4-я Галицийская битва)
Основной конфликт: Первая мировая война (Восточный фронт)
Восточный фронт в 1916 году
Восточный фронт в 1916 году
Дата 22 мая (4 июня) — 7 (20) сентября 1916 года
Место Волынь, Галиция и Буковина
Итог Победа Русской армии, разгром Австро-Венгерской армии, отвод значительных сил Германии с Западного фронта на Восточный.
Противники

 Российская империя
(Юго-Западный фронт)
При поддержке:
Бельгия Королевство Бельгия[1]
 Япония

Австро-Венгрия Австро-Венгрия
Флаг Германии (1871—1918, 1933—1935) Германская империя
При поддержке:
Флаг Османской империи Османская империя

Командующие

Российская империя Николай II
Российская империя А. А. Брусилов

Австро-Венгрия К. фон Гётцендорф
Флаг Германии (1871—1918, 1933—1935) A. фон Линзинген

Силы сторон

Российская империя К началу операции 534 000 пехоты,
60 000 кавалерии при 1770 лёгких и 168 тяжёлых орудиях[2]
Бельгия Бельгийский экспедиционный корпус в России: 350 бельгийских добровольцев, 13 бронеавтомобилей, 26 легковых и грузовых автомашин, 18 мотоциклов и другая техника[1].
Япония Участие некоторого количества японских офицеров[3] и организация масштабных военных поставок оружия и боеприпасов России[4]

Австро-ВенгрияФлаг Германии (1871—1918, 1933—1935) Австро-Венгрия и Германия: К началу операции 448 000 пехоты,
38 000 кавалерии при 1301 лёгком и 545 тяжёлых орудиях
Турция 15-й корпус

Потери

Российская империя около 500 тыс. солдат и офицеров: 62 тыс. убитыми и умершими от ран, 380 тыс. ранеными и больными, 40 тыс. ‒ без вести пропавшими[5]

более 1 500 000 солдат:
Австро-Венгрия 1 200 000 (из них в плен взято 408 000 солдат и 8924 офицеров)[6][уточнить ссылку].
Флаг Германии (1871—1918, 1933—1935) 350 000 убито, ранено, пропало без вести или пленные
Флаг Османской империи 140 офицеров и 12 000 солдат (общие потери за сентябрь[7])

Логотип Викисклада Медиафайлы на Викискладе

Вопрос о названии операции

править
 
Первая мировая война. Генерал А. А. Брусилов на станции Ровно (1915)

Современники называли битву «Луцкий прорыв», что соответствовало исторической военной традиции: сражения получали названия согласно месту, где они происходили. Однако именно Брусилову была оказана честь: операция весной 1916 года на Юго-Западном фронте получила наименование по одному из авторов плана операции по наступлению — «Брусиловское наступление».

Собственно Луцким прорывом следовало бы называть наступление мая-июня 1916 года, тогда как бои июля-сентября — Ковельским, по главной цели наступления — городу Ковель.

В советское время название, связанное с именем пошедшего на службу к большевикам генерала, сохранилось. В частности, советский генерал-лейтенант М. Галактионов в своём предисловии к мемуарам Брусилова писал:

Брусиловский прорыв является предтечей замечательных прорывов, осуществлённых Красной армией в Великой Отечественной войне.

— М. Галактионов Предисловие к «Моим воспоминаниям» Брусилова, 1946 г.

Планирование и подготовка операции

править

Летнее наступление русской армии являлось частью общего стратегического плана Антанты на 1916 год, предусматривавшего взаимодействие союзных армий на различных театрах войны. В рамках этого плана англо-французские войска готовили операцию на Сомме. В соответствии с решением конференции держав Антанты в Шантийи (март 1916) начало наступления на русском фронте было назначено на 15 июня, а на французском фронте — на 1 июля 1916 года.

 
Военный совет 1 апреля 1916 года

Военный совет, состоявшийся 1 апреля 1916 года в Могилёве под председательством Верховного главнокомандующего Николая II, принял принципиальное решение о готовности к наступлению на всех фронтах к середине мая 1916 года[8]. В соответствии с этим решением директива русской Ставки главного командования от 24 апреля 1916 года назначала русское наступление на всех трёх фронтах (Северном, Западном и Юго-Западном). Соотношение сил, по данным Ставки, складывалось в пользу русских. На конец марта Северный и Западный фронты имели 1220 тысяч штыков и сабель (обозначения личного состава пехоты и кавалерии того времени) против 620 тысяч у немцев, Юго-Западный фронт — 512 тысяч против 441 тысячи у австро-венгров и немцев. Двойное превосходство в силах севернее Полесья диктовало и направление главного удара. Его должны были нанести войска Западного фронта, а вспомогательные удары — Северный и Юго-Западный фронты. Для увеличения перевеса в силах в апреле-мае производилось доукомплектование частей до штатной численности.

Основной удар предполагалось нанести силами Западного фронта (командующий генерал А. Е. Эверт) из района Молодечно на Вильно. Эверту передавалась большая часть резервов и тяжёлой артиллерии. Ещё часть выделялась Северному фронту (командующий генерал А. Н. Куропаткин) для вспомогательного удара от Двинска — тоже на Вильно. Юго-Западному фронту (командующий генерал А. А. Брусилов) предписывалось наступать на Луцк — Ковель, во фланг германской группировки, на соединение с главным ударом Западного фронта.

Ставка опасалась перехода в наступление армий Центральных держав в случае поражения французов под Верденом и, желая перехватить инициативу, дала указание командующим фронтами быть готовыми к наступлению ранее намеченного срока. Директива Ставки не раскрывала цель предстоящей операции, не предусматривала глубины операции, не указывала, чего должны были добиться фронты в наступлении. Считалось, что уже после прорыва первой полосы обороны противника будет готовиться новая операция по преодолению второй полосы.

Вопреки предположениям Ставки, Центральные державы не планировали крупных наступательных операций на русском фронте летом 1916 года. При этом австрийское командование не считало возможным успешное наступление русской армии южнее Полесья без её значительного усиления.

15 мая австрийские войска перешли в наступление на итальянском фронте в районе Трентино и нанесли тяжёлое поражение итальянцам. Итальянская армия оказалась на грани катастрофы. В связи с этим Италия обратилась к России с просьбой помочь наступлением армиями Юго-Западного фронта, чтобы оттянуть австро-венгерские части с итальянского ТВД. 31 мая Ставка своей директивой назначила наступление Юго-Западного фронта на 4 июня, а Западного фронта — на 10—11 июня. Нанесение главного удара по-прежнему возлагалось на Западный фронт (командующий — генерал А. Е. Эверт).

Выдающуюся роль в организации наступления Юго-Западного фронта (Луцкого прорыва) сыграл генерал-майор М. В. Ханжин. При подготовке операции командующий Юго-Западным фронтом генерал А. А. Брусилов решил произвести по одному прорыву на фронте каждой из четырёх своих армий. Хотя это распыляло силы русских, противник также лишался возможности своевременно перебросить резервы на направление главного удара. Главный удар Юго-Западного фронта на Луцк и далее на Ковель наносила сильная правофланговая 8-я армия (командующий генерал А. М. Каледин), вспомогательные удары наносились 11-й армией (генерал В. В. Сахаров) на Броды, 7-й (генерал Д. Г. Щербачёв) — на Галич, 9-й (генерал П. А. Лечицкий) — на Черновицы и Коломыю. Командующим армиями была предоставлена свобода выбора участков прорыва. При подготовке к наступлению в армиях Юго-Западного фронта в широком масштабе применялась воздушная разведка с аэрофотографированием местности и оборонительных позиций противника (798 самолёто-вылетов)[9].

К началу наступления четыре армии Юго-Западного фронта насчитывали 534 тыс. штыков и 60 тыс. сабель, 1770 лёгких и 168 тяжёлых орудий, до 100 самолётов. Против них были четыре австро-венгерские армии и одна немецкая, общей численностью 448 тыс. штыков и 38 тыс. сабель, 1301 лёгких и 545 тяжёлых орудий.

На направлениях ударов русских армий было создано превосходство над противником в живой силе (в 2—2,5 раза) и в артиллерии (в 1,5—1,7 раза). Наступлению предшествовали тщательная разведка, обучение войск, оборудование инженерных плацдармов, приблизивших русские позиции к австрийским.

В свою очередь, на южном фланге Восточного фронта против армий Брусилова австро-германские союзники создали мощную, глубоко эшелонированную оборону. Она состояла из трех полос, отстоящих друг от друга на пять и более километров. Самой сильной была первая, из 2—3 линий окопов, общей глубиной 1,5—2 км. Основу её составляли опорные узлы, в промежутках — сплошные траншеи, подступы к которым простреливались с флангов, на всех высотах — доты. От некоторых узлов шли вглубь отсечные позиции, так что и в случае прорыва атакующие попадали в «мешок». Окопы были с козырьками, блиндажами, убежищами, врытыми глубоко в землю, с железобетонными сводами или перекрытиями из брёвен и земли толщиной до 2 м, способными выдержать любые снаряды. Для пулемётчиков устанавливались бетонные колпаки. Перед окопами тянулись проволочные заграждения (2—3 полосы по 4—16 рядов), на некоторых участках через них пропускался ток, подвешивались бомбы, ставились мины. Две тыловых полосы были оборудованы послабее (1—2 линии траншей). А между полосами и линиями окопов устраивались искусственные препятствия — засеки, волчьи ямы, рогатки.

Австро-германское командование считало, что такую оборону без значительного усиления русским армиям не прорвать, и потому наступление Брусилова для него было полной неожиданностью.

…нанесение главного удара предназначено было Западному фронту, а армии Брусилова производили лишь демонстрацию. Штаб хорошо сохранил тайну. Там, в направлении на Вильну собраны были большие силы, небывалая ещё у нас по количеству артиллерия и технические средства. Несколько месяцев войска готовили плацдармы для наступления. Наконец, все было готово, а успех южных армий, отвлекая внимание и резервы противника, сулил удачу и западным.

— Деникин Антон Иванович. Очерки русской смуты.

Обстоятельства, предшествующие началу операции

править
 
Диспозиция фронтов накануне начала операции

Антанта сумела договориться о координации своих действий на европейских фронтах. Эта координация требовалась для того, чтобы использовать преимущество Антанты — численность живой силы. Согласованными во времени ударами на всех фронтах союзники по Антанте рассчитывали добиться одновременного преимущества на всех стратегических направлениях, прорвать оборону врага и, разгромив австро-немецкие вооружённые силы в маневренной борьбе, одержать окончательную победу в затянувшейся войне. Общее наступление предполагалось на первую половину лета — июнь — июль. Причём наступать должны были все — французы, англичане и бельгийцы на Западном (Французском) фронте, итальянцы — на Итальянском фронте, объединённая группировка союзников — на Салоникском фронте и, наконец, русские — на Восточном (Русском) фронте.

11 мая 1916 года командующий Юго-Западным фронтом генерал А. А. Брусилов получил телеграмму генерала М. В. Алексеева — начальника штаба Ставки Верховного главнокомандующего, в которой от имени Верховного главнокомандующего Николая II ставился вопрос о возможности наступления в ближайшее время в связи с необходимостью оттянуть часть сил противника с итальянского фронта, где итальянские войска потерпели сильное поражение. А. А. Брусилов в ответ сообщил о готовности всех армий фронта к наступлению 19 мая при условии, что и Западный фронт под командованием А. Е. Эверта одновременно начнёт наступление, чтобы сковать расположенные против него войска. В последующем разговоре по прямому проводу М. В. Алексеев сообщил, что А. Е. Эверт сможет начать наступление только 1 июня, при этом была согласована дата наступления армий А. А. Брусилова — 22 мая[10].

Вечером 21 мая, за несколько часов до начала запланированной артподготовки, в разговоре по прямому проводу начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего генерал М. В. Алексеев сообщил А. А. Брусилову, что Верховный главнокомандующий Николай II желает изменить подготовленный А. А. Брусиловым способ одновременного наступления на разных участках фронта и устроить лишь один ударный участок, сдвинув при этом согласованную ранее дату наступления позже на несколько дней. А. А. Брусилов категорически отказался и предложил себя заменить. Генерал М. В. Алексеев ответил, что Верховный главнокомандующий Николай II уже спит, и он сообщит ему содержание разговора только утром 22 мая. Таким образом, предваряющая наступление артподготовка началась с рассветом 22 мая (4 июня) 1916 года, ещё до пробуждения Верховного главнокомандующего Николая II[11]. Представленный конфликт мнений может являться одной из причин последовавшего по завершении Брусиловского прорыва отказа Императора Николая II утвердить представление Георгиевской Думы при Ставке Верховного Главнокомандующего к награждению А. А. Брусилова орденом Св. Георгия 2-й степени.

Соотношение сил

править

Соотношение сил сторон на Северном и Западном фронтах[12]:

Силы сторон Северный фронт Западный фронт Юго-Западный фронт Всего
Австро-германская армия 200 000 420 000 441 000 1 061 000
Русская армия 466 000 754 000 512 000 1 732 000

Ход операции

править

Первый этап

править

Артиллерийская подготовка продолжалась с 3 часов ночи 22 мая (4 июня) до 9 часов утра 24 мая (6 июня) и привела к сильному разрушению первой полосы обороны и частичной нейтрализации артиллерии противника. Перешедшие затем в наступление русские 8-я, 11-я, 7-я и 9-я армии (594 тыс. человек и 1938 орудий) прорвали хорошо укреплённую позиционную оборону австро-венгерского фронта (486 тыс. человек и 1846 орудий), которым командовал эрцгерцог Фридрих. Прорыв был осуществлён сразу на 13 участках с последующим развитием в сторону флангов и в глубину.

Уже к полудню 24 мая (6 июня) было взято в плен 900 офицеров и свыше 40 тысяч нижних чинов, захвачено 77 орудий, 134 пулемёта и 49 бомбомётов. К 27 мая (9 июня) было взято в плен 1240 офицеров и свыше 71 тысяч нижних чинов, захвачено 94 орудия, 179 пулемётов, 53 бомбомёта и миномёта[13].

 
Брусиловский прорыв

Наибольшего успеха на первом этапе достигла 8-я армия генерала от кавалерии А. М. Каледина, которая, прорвав фронт, 7 июня заняла Луцк, а к 15 июня наголову разгромила 4-ю австро-венгерскую армию эрцгерцога Иосифа Фердинанда. Было захвачено 45 тыс. пленных, 66 орудий, многие другие трофеи. Части 32-го корпуса, действующего южнее Луцка, взяли город Дубно. Прорыв армии Каледина достиг 80 км по фронту и 65 в глубину.

11-я и 7-я армии прорвали фронт, но контрударами противника наступление было приостановлено.

9-я армия под командованием генерала П. А. Лечицкого прорвала фронт 7-й австро-венгерской армии, перемолов её во встречном сражении, и к 13 июня продвинулась на 50 км, взяв почти 50 тыс. пленных. 18 июня 9-я армия штурмом взяла хорошо укреплённый город Черновцы, за свою неприступность названый австрийцами «вторым Верденом». Таким образом оказался взломанным весь южный фланг австрийского фронта. Преследуя противника и громя части, брошенные для организации новых рубежей обороны, 9-я армия вышла на оперативный простор, занимая Буковину: 12-й корпус, продвинувшись далеко на запад, взял город Куты; 3-й кавалерийский корпус, проскочив ещё дальше, занял город Кымпулунг (ныне в Румынии); а 41-й корпус 30 июня захватил Коломыю, выходя к Карпатам.

Угроза взятия 8-й армией Ковеля (важнейший центр коммуникаций) заставила Центральные державы перебросить на это направление две германские дивизии с западноевропейского театра, две австрийские дивизии — с итальянского фронта и большое число частей с других участков Восточного фронта. Однако начатый 16 июня контрудар австро-германских войск против 8-й армии не достиг успеха. Наоборот, австро-германские войска были сами разбиты и отброшены за реку Стырь, где и закрепились, отбивая русские атаки.

В это же время Западный фронт откладывал нанесение предписанного ему Ставкой главного удара. С согласия начальника штаба верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева генерал Эверт отложил дату наступления Западного фронта до 17 июня. Частная атака 1-го гренадерского корпуса на широком участке фронта 15 июня оказалась неудачной, и Эверт приступил к новой перегруппировке сил, из-за чего наступление Западного фронта было перенесено уже на начало июля.

9 июня М. В. Алексеев отдал директиву о дальнейшем наступлении 8-й армии от Луцка в сторону реки Сан с целью отрезать австро-венгерские армии от германского Восточного фронта. Однако 10 июня Брусилов заявил, что отказывается выполнять эту директиву, беспокоясь за растянутый правый фланг и опасаясь оторваться от армий Западного фронта. В конечном счёте, долгие переговоры завершились согласием Алексеева на предварительное занятие линии Ковель — Владимир-Волынский. Такая директива армиям была отдана A. A. Брусиловым 31 мая, но уже 15 июня он приказал 8-й армии вновь прекратить атаки и лишь вечером велел продолжить наступление, но только на Ковель, а на Владимир-Волынском и Сокальском направлениях прекратить продвижение и ослабить войска.

Отдавая 8-й армии всё новые директивы — то наступательного, то оборонительного характера, развивать удар то на Ковель, то на Львов, — Брусилов потерял стратегическую инициативу на главном направлении своего фронта. Наконец, Ставка определилась с направлением главного удара Юго-западного фронта и поставила ему задачу: направление главного удара не менять на Львов, а по-прежнему наступать на северо-запад, на Ковель, навстречу войскам Эверта, нацеленными на Барановичи и Брест. Для этих целей Брусилову 25 июня передавались два корпуса и 3-я армия из состава Западного фронта.

К 25 июня в центре и на правом фланге Юго-Западного фронта установилось относительное затишье, на левом — 9-я армия продолжала успешное наступление.

24 июня началась артподготовка англо-французских армий на Сомме, продолжавшаяся 7 дней, и 1 июля союзники перешли в наступление. Операция на Сомме потребовала от Германии только за июль увеличить число своих дивизий на этом направлении с 8 до 30.

Русский Западный фронт попытался перейти в наступление 3 июля, а 4 июля возобновил наступление Юго-Западный фронт, нанося главный удар силами 8-й и 3-й армий на Ковель. Германский фронт был прорван. На ковельском направлении войска Юго-Западного фронта взяли Галузию, Маневичи, Городок и вышли в нижнем течении на реку Стоход, захватив кое-где плацдармы на левом берегу, из-за этого немцам пришлось отступать и севернее, в Полесье. Но полностью преодолеть Стоход на плечах врага не удалось. Подтянув свежие войска, противник создал в этом месте сильную оборону. Значительную роль в срыве наступления правого фланга 8-й армии сыграл и характер местности (леса и болота) в зоне прорыва. Брусилов вынужден был остановить наступление на Ковель, чтобы подтянуть резервы и перегруппировать силы.

Наступление на Барановичи ударной группировки Западного фронта, предпринятое 3—8 июля превосходящими силами, было отбито с большими потерями для русских. Северный фронт вплоть до 9 (22) июля наступательных действий не вёл, и германское командование начало переброску войск из районов севернее Полесья на юг, против Брусилова. Наступление на Барановичи было оценено А. А. Брусиловым следующим образом:

Атака на Барановичи состоялась, но, как это нетрудно было предвидеть, войска понесли громадные потери при полной неудаче, и на этом закончилась боевая деятельность Западного фронта по содействию моему наступлению.

— Брусилов А. А. Мои воспоминания. - М.: Воениздат, 1983. С. 201.

Второй этап

править

Только через 35 дней после начала прорыва — 26 июня (9 июля) русская Ставка своей директивой поручила ведение главного удара Юго-Западному фронту. При этом Западному фронту предписывалось сдерживать противника, а Северному — наступать. В итоге Северный фронт под командованием генерала А. Н. Куропаткина предпринял ограниченное наступление на Бауск 9 (22) июля силами 12-й армии под командованием генерала Р. Д. Радко-Дмитриева. Шестидневные бои не дали результатов, потери 12-й армии составили 15 000 человек[14].

В июле русская Ставка перебросила на юг стратегический резерв (гвардию и забайкальских казаков), создав Особую армию генерала В. М. Безобразова. Юго-Западному фронту были поставлены следующие задачи: 3-я, Особая и 8-я армии должны разгромить оборонявшую Ковель группировку противника и взять город; 11-я армия наступать на Броды и Львов; 7-я армия — на Монастыриску, 9-я армия, выдвинувшаяся вперёд, повернув на север, должна была атаковать Станислав (Ивано-Франковск). В конце июля состоялось сражение у Бурканувского леса[15].

Заключительная стадия

править

28 июля Юго-Западный фронт начал новое наступление. После массированной артподготовки на прорыв пошла ударная группа (3-я, Особая и 8-я армии). Противник упорно сопротивлялся. Атаки сменялись контратаками. Особая армия одержала победу у местечек Селец и Трыстень, 8-я одолела врага у Кошева и взяла Торчин. Было захвачено 17 тыс. пленных, 86 орудий. В результате трёхдневных жесточайших боёв армии продвинулись на 10 км и вышли к реке Стоход уже не только в нижнем, но и в верхнем её течении. Людендорф отмечал: «Восточный фронт переживал тяжёлые дни». Но атаки сильно укреплённых болотистых дефиле на Стоходе закончились неудачей, прорвать оборону немцев и взять Ковель не удалось.

В центре Юго-Западного фронта 11-я и 7-я армии при поддержке 9-й армии (ударившей противнику во фланг и тыл) разгромили противостоящие им австро-германские войска и прорвали фронт. Чтобы сдержать наступление русских, австро-германское командование перебрасывало в Галицию всё, что можно: были переброшены даже две турецкие дивизии с Салоникского фронта. Но, затыкая дыры, противник вводил в бой новые соединения разрозненно, и их били по очереди. Не выдержав удара русских армий, австро-германцы начали отступать. 11-я армия взяла Броды и, преследуя противника, вышла на подступы ко Львову, 7-я армия овладела городами Галич и Монастыриска. На левом фланге фронта значительных успехов достигла 9-я армия генерала П. А. Лечицкого, занявшая Буковину и 11 августа взявшая Станислав.

Попытки продолжать наступление на ковельском направлении продолжались в августе и сентябре. Однако наступательный порыв русских армий выдохся ввиду усилившегося сопротивления австро-германских войск, а также возросших потерь и утомления личного состава. Брусилов бросал войска в новые атаки, игнорируя предложения Ставки перенести направление южнее, в район 7-й и 9-й армий. Это вело к огромным потерям в частях русской армии. Так в Припятских болотах полегла практически вся гвардия. Ставка пыталась в очередной раз указать Брусилову на необходимость смены направления удара с ковельского в Лесистые Карпаты, но как отмечает историк К. А. Залесский, Брусилов, «не считаясь ни с потерями, ни со складывающейся обстановкой, всякий раз принимал решение наступать на Ковель»[16]. Военный историк А. А. Керсновский назвал эти бои «Ковельской бойней».

Отличительной чертой операции является борьба противников за господство в воздухе как элемент поддержки действий наземных войск. После начала русского наступления, германское командование спешно перебросило в полосу Юго-Западного фронта несколько авиагрупп, приступивших к ежедневным массированным ударам по железнодорожным станциям, путям подхода войск к линии фронта и для подавления российской авиации на аэродромах. По оценке участников операции, в июле-августе германская авиация буквально терроризировала тылы фронта[17]. В ответ по требованию Брусилова фронт был пополнен несколькими авиационными и зенитными отрядами, которые стали прибывать и включаться в боевые действия со второй половины августа. В сентябре активные действия авиации неприятеля удалось нейтрализовать[9].

Итоги

править
 
Австрийские орудия, захваченные русскими войсками
 
Австро-венгерские солдаты сдаются в плен русским войскам на румынской границе

В результате Брусиловского прорыва Юго-Западный фронт нанёс поражение австро-венгерской армии, отбросив противника на 80—120 км. Войска Брусилова заняли почти всю Волынь, почти всю Буковину и часть Галиции.

К концу лета 1916 года австро-венгерская армия потеряла более 750 тыс. человек, в том числе 380 тыс. пленными[18]. Общие потери Австро-Венгрии и Германии к концу наступательной операции русской армии составили более 1,5 миллиона[19][20][21] убитыми, ранеными и пропавшими без вести (убитых и умерших от ран — 300 тыс., пленных более 500 тыс.), русские захватили 581 орудие, 1795 пулемётов, 448 бомбомётов и миномётов[22].

По официальным немецким данным, потери Австро-Венгрии составили 616 тыс. убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без вести (пленных более 327 тыс.), потери Германии составили 148 тыс. человек в том числе около 20 тыс. пленными[23]. Огромные потери, понесённые австро-венгерской армией, подорвали её боеспособность. Именно Юго-Западный фронт сломал австрийскую военную машину (отныне австрийцы не смогут наступать даже в Италии без поддержки немцев).

По оценке историка А. А. Керсновского, потери Австро-Венгрии и Германии составили более 1,2 миллиона, из них около 420 тыс. пленных. Российские потери составили до 750 тыс., общие потери превзошли первоначальный состав Юго-западного фронта[24].

Хотя германцы иронически и называли Брусиловский прорыв широкой разведкой без сосредоточения необходимого кулака, тем не менее удар, нанесённый австрийцам, и состояние их армий после прорыва, произвели на германцев ошеломляющее впечатление[25].

Русские войска Юго-Западного фронта потеряли убитыми, ранеными и без вести пропавшими около 500 тыс.[19] солдат и офицеров, из которых 62 тыс. были убитыми и умершими от ран, ранеными и больными — 380 тыс., без вести пропавшими — 40 тыс. человек[22]. По оценке историка Алексея Олейникова, общие потери русской армии около 1 млн человек[26] Потери же пленными составляли в отличие от 1915 года, всего лишь 10% от общих[27]

По немецким данным, потери войск Юго-Западного фронта составили около 800 тыс. человек[28].

Ещё одна цифра в 980 000 человек, потерянных армиями ген. А. А. Брусилова, была указана французским военным представителем на Петроградской конференции февраля 1917 года ген. Н.-Ж. де Кастельно в рапорте французскому военному министерству от 25 февраля 1917 года. Очевидно, что это та официальная цифра, что была названа французам русскими коллегами самого высокого уровня — прежде всего, исполняющим обязанности Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего ген. В. И. Гурко[29]. Оценка общих русских потерь в более 1 млн человек приводится в некоторых современных изданиях[20][21], но БРЭ приводит цифры в 1,5 млн человек потерь Австро-Венгрии и Германии, и 0,5 млн человек — российских потерь[30].

Для отражения русского наступления Центральные державы перебросили с Западного, Итальянского и Салоникского фронтов 31 пехотную и 3 кавалерийские дивизии (более 400 тыс. штыков и сабель), что облегчило положение союзников в сражении на Сомме и спасло терпящую поражения итальянскую армию от разгрома.

Итогом Брусиловского прорыва и операции на Сомме стал окончательный переход стратегической инициативы от Центральных держав к Антанте. Союзникам удалось добиться такого взаимодействия, при котором в течение двух месяцев (июль — август) Германии приходилось направлять свои ограниченные стратегические резервы и на Западный, и на Восточный фронт.

Итогом Брусиловского прорыва стало выступление на стороне Антанты Румынии, решившей, что настал час присоединиться к победителю и принять участие в дележе добычи[31].

Сам А. А. Брусилов с точки зрения решения стратегических задач Русской императорской армией оценил итоги операции следующим образом:

Никаких стратегических результатов эта операция не дала, да и дать не могла, ибо решение военного совета 1 апреля ни в какой мере выполнено не было. Западный фронт главного удара так и не нанёс, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской войны «терпение, терпение и терпение». Ставка, по моему убеждению, ни в какой мере не выполнила своего назначения управлять всей русской вооружённой силой. Грандиозная победоносная операция, которая могла осуществиться при надлежащем образе действий нашего верховного главнокомандования в 1916 году, была непростительно упущена.

— Брусилов А.А. Мои воспоминания. - М.: Воениздат, 1983. С. 215, 214.

С точки зрения военного искусства, наступление Юго-Западного фронта ознаменовало собой появление новой формы прорыва фронта (одновременно на нескольких участках), которая получила развитие в последние годы Первой мировой войны, особенно в кампании 1918 года на Западно-Европейском театре военных действий. Также похожая тактика была испытана Красной Армией в ходе наступательных операций Великой Отечественной войны (Десять сталинских ударов).

Однако существует и иная точка зрения на результаты наступления на Юго-Западном фронте летом — осенью 1916 года (которую, небезосновательно, подвергают критике)[32]. Она основывается на том, что ввиду больших потерь в ходе боёв были израсходованы последние ресурсы русской армии, а моральный дух армии подорван. Сергей Нелипович называл более крупные потери для русских войск: «Юго-Западный фронт Брусилова потерял с 22 мая (4 июня) по 14 (27) октября 1916 г. 1 650 000 человек»[33], что превышает потери Германии и Австро-Венгрии. В прочем, позднее он пересмотрел данные о потерях русских и австро-германских войск, оценив их в 1 446 334 для русских и в 845 956 для войск центральных держав[34]. Кроме того, многие связывали разложение русской армии с крахом надежд на развитие успеха в результате наступления Брусилова. То есть, дело не столько в потерях вообще, сколько в соотношении платы за поманившую было победу. Смена успехов маневренных сражений кровопролитными лобовыми атаками не могла не понизить морального состояния солдат и офицеров.

Вызывает вопросы и чисто военная успешность операции. Если на первом этапе русские войска действительно достигли значительных успехов: глубоко продвинулись в глубь территории противника, захватили большое число пленных и значительные трофеи, то на втором этапе провалилось наступление на главном, Ковельском направлении. Причинами неудачи называются не только, и не столько пассивность других фронтов, отсутствие резервов, и «образ действия» Ставки, а решения самого Главкоюза. И в первую очередь то, что Брусилов так и не смог отказаться от изначальной цели — Ковеля, даже несмотря на указания Ставки.

Так, в ходе знаменитого Брусиловского прорыва главкомы фронтов должны были сами договариваться между собой, причем и по поводу того, кто, где и когда начнет наступление. Вместо того чтобы получать из Ставки приказы, какого числа начинать, какими должны быть диспозиция и цели наступления, его направления и действия фронтов, главнокомандующие спорили друг с другом, перетягивая одеяло на себя. Генералы Алексей Эверт и Николай Рузский просили Брусилова сначала немного подождать, затем дали понять, что наступление он должен начать первым, а они его поддержат. Он начал, но они наступление не поддержали. И в итоге оно захлебнулось. Брусилов этого никогда не простил Николаю II и в марте 1917 года с чистой совестью отрекся от своего государя.

— В. Воронин, интервью журналу "Историк"

Ставится под сомнение и тактическое новаторство Брусилова — наступления широким фронтом. Такой метод применялся и до мая 1916 года, а главное приводил чаще всего к большим потерям, дроблению сил и, как следствие, ослаблению главного удара. Именно поэтому Брусилову и не удалось развить тактический успех в стратегический.

Как это не раз случалось за время войны, стратегические выгоды от самой успешной русской операции достались в основном союзникам. Немецкие резервы (35 дивизий), снятые с других фронтов, не позволили развить наступление дальше[30][33]. Пессимизм в обществе по поводу перспектив России в войне и компетенции её военного и политического руководства в 1916 году усиливался[35].

Благодарности Верховного главнокомандующего

править

Телеграммы императора Николая II на имя командующего Юго-Западным фронтом генерала А. А. Брусилова[36]:

Передайте Моим горячо любимым войскам вверенного Вам фронта, что я слежу за их молодецкими действиями с чувством гордости и удовлетворения, ценю их порыв и выражаю им самую сердечную благодарность

Приветствую Вас, Алексей Алексеевич, с поражением врага и благодарю Вас, командующих армиями и всех начальствующих лиц до младших офицеров включительно за умелое руководство нашими доблестными войсками и за достижение весьма крупного успеха

Награждения

править

За успешное проведение этого наступления А. А. Брусилов большинством голосов Георгиевской Думы при Ставке Верховного Главнокомандующего был представлен к награждению орденом Св. Георгия 2-й степени. Однако Император Николай II не утвердил представления. М. В. Ханжин за его роль в разработке операции был произведён в генерал-лейтенанты. А. А. Брусилов и А. И. Деникин были награждены георгиевским оружием с бриллиантами.

Бельгийские военные за мужество в боях также получили 104 Георгиевских креста[1].

Примечания

править
  1. ↑ 1 2 3 Хорошева А.О. Сотрудничество России и Бельгии в годы Первой мировой войны // Военно-исторический журнал. — 2011. — Вып. 10. — С. 40.
  2. ↑ Мерников А. Г., Спектор А. А. Всемирная история войн. — Минск., 2005. — стр. 428
  3. ↑ Зорихин, А. Г. Формы и методы разведывательной работы японской армии против России в 1906-1916 гг // Военно-исторический журнал. — 2015. — Вып. 6. — С. 26.
  4. ↑ ISHIZU Tomoyuki. Japan and the First World War // NIDS-ZMSBw Joint Research Project 2019-2021 Sharing Experiences in the 20th Century Joint Research on Military History (англ.). — P. 65.
  5. ↑ А.Н. Рухлин. Брусиловский прорыв в симбирской и самарской периодической печати и его итоги // Национальные приоритеты России. — 2019. — Вып. 1 (32). — С. 9. — ISSN 2221-7711.
  6. ↑ Там же. - стр. 430
  7. ↑ Galicia (англ.). Turkey in the First World War. Дата обращения: 14 августа 2024.
  8. ↑ Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1983. С. 182.
  9. ↑ 1 2 Аверченко С. В., Лашков А. Ю. Действия авиации и зенитной артиллерии в ходе Брусиловского прорыва летом 1916 года. // Военно-исторический журнал. — 2011. — № 6. — С.12-17.
  10. ↑ Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1983. С. 193—194.
  11. ↑ Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1983. С. 194—197.
  12. ↑ Ветошников, 1940, с. 22.
  13. ↑ Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1983. С. 199.
  14. ↑ Керсновский А. А. История русской армии. — М.: Эксмо, 2006. — Т. 4, гл. 15.
  15. ↑ Битва в Бурканувском лесу, или О неизвестном сражении 1916 года. btgv.ru. Дата обращения: 4 июня 2022. Архивировано 4 июня 2022 года.
  16. ↑ Залесский К. А. Первая мировая война. Правители и военачальники. — М.: Вече, 2000. — С. 82.
  17. ↑ Ткачёв В. М. Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации. 1910—1917. — СПб.: ГИЦ «Новое культурное пространство», 2007. — С.472.
  18. ↑ Schindler, 2003, p. 59.
  19. ↑ 1 2 Jones, 2002, p. 240.
  20. ↑ 1 2 Tucker, 2014, p. 632.
  21. ↑ 1 2 Dowling, 2015, p. 291.
  22. ↑ 1 2 [204 История Первой мировой войны 1914—1918 гг.]. — 1975. — Т. 2. — С. 204.
  23. ↑ Reichsarchiv: Der Weltkrieg von 1914 bis 1918. Band 10, Berlin 1936, S. 566.
  24. ↑ История русской армии, 1994, с. 96.
  25. ↑ Брусиловское наступление. Дата обращения: 11 июня 2022. Архивировано 20 июля 2020 года.
  26. ↑ Олейников А. Россия-щит Антанты. С предисловием Николая Старикова.-СПб.:Питер, 2016.-336 с.-( серия «Николай Стариков рекомендует прочитать») ISBN 978-5-496-01795-4
  27. ↑ Царствование Императора Николая 2/ Сергей Ольденбург.-М.:Центрполиграф, 2022.-654 с. ISBN 978-5-227-09905-1
  28. ↑ Autorenkollektiv: Deutschland im ersten Weltkrieg. Band 2, Berlin (Ost) 1968, S. 338.
  29. ↑ Оськин Максим. Итоги - Брусиловский прорыв. www.e-reading.mobi. Дата обращения: 10 июня 2017. Архивировано 7 сентября 2017 года.
  30. ↑ 1 2 Брусиловский прорыв 1916 : [арх. 6 августа 2022] // Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов. — М. : Большая российская энциклопедия, 2004—2017.
  31. ↑ История русской армии, 1994, с. 100.
  32. ↑ Брусиловский прорыв. Причина гибели России или блестящая победа?
  33. ↑ 1 2 Нелипович С. Г. Брусиловский прорыв как объект мифологии. www.pereplet.ru. Дата обращения: 10 июня 2017. Архивировано 31 июля 2017 года.
  34. ↑ Нелипович, 2006, с. 45.
  35. ↑ Головин H. H. Россия в Первой мировой войне. Глава 10. — Париж, 1939
  36. ↑ С. В. Фомин Золотой клинок Империи // Граф Келлер М.: НП «Посев», 2007 ISBN 5-85824-170-0, стр. 439

Литература

править

Ссылки

править
Источник — https://ru.wiki.x.io/w/index.php?title=Брусиловский_прорыв&oldid=141563565