Неого́тика (фр. Néogothique; нем. Neugotik, Neogotik — новая готика), псевдо́готика, ло́жная го́тика — один из неостилей, сложившийся в европейском искусстве XVIII—XIX веков.
| Неоготика | |
|---|---|
 Высокий суд Лондона | |
 Медиафайлы на Викискладе |
Имеет несколько фаз развития и различные региональные варианты[1]. В стиле неоготики архитекторы возрождали формы и в ряде случаев конструктивные особенности средневековой готики, но с иным историко-культурным содержанием. Первыми проектами, предвосхитившими движение неоготической архитектуры, считаются проект западного фасада церкви Сент-Эсташ в Париже Жака Лемерсье (1532; не осуществлён) и Капелла Линкольнс-Инн в Лондоне, построенная по проекту архитектора Иниго Джонса в 1620—1623 годах. В 1666 году Кристофер Рен в плане реконструкции Лондона после «Большого пожара» предусматривал строительство новых пятидесяти приходских церквей, из них четыре в «готическом стиле»[2].
Неоготическое движение отчётливо проявилось в Англии в 40-е годы XVIII века. Развивалось оно во многом параллельно с медиевистикой и поддерживалось ею. В Англии, Германии и Франции неоготика имела не только национально-романтическое, но и ренессансное содержание, поскольку средневековая готика в странах Северной Европы, в отличие от Италии, Греции или России, является местной классикой[3].
В других странах неоготический стиль был востребован в ином качестве и с иным содержанием. В этом стиле строили католические соборы в Нью-Йорке и Мельбурне, Сан-Паулу и Калькутте, Маниле, Гуанчжоу и Киеве. В России XVIII века «готические» постройки имели, как правило, игровое, костюмированное содержание либо символически обозначали «иное культурное присутствие», в том числе, связанное с и масонской символикой[4].
В России востребованность неоготики была ограничена вкусами отдельных аристократов-заказчиков, которые строили архитектурные капризы, и католических общин крупных городов, которые строили костёлы. В русскоязычных источниках использовали термин «псевдоготика», так как подлинной готики на территории средневековой Руси не существовало. В наше время большинство исследователей предпочитают определение «романтическая архитектура» и рассматривают её в контексте «оттеняющего стилевого течения» екатерининского классицизма второй половины XVIII века либо искусства модерна рубежа XIX—XX столетий[5].
История неоготического стиля в XVIII веке
править
Подобно тому, как идеология эпохи Просвещения нашла выражение в формах искусства неоклассицизма, неоготика отразила ностальгические устремления и индивидуалистические ценности пришедшей ей на смену эпохи предромантизма. Интерес к средневековью, и особенно к средневековым руинам в Англии, пробудился ещё в середине XVIII века. Своего наивысшего воплощения этот интерес достиг в романах и балладах Вальтер Скотта, а также в специфическом жанре «готического романа». «Первая волна предромантического движения была связана с обращением к национальной истории, с пробуждением интереса к народной эпической поэзии, старой готической архитектуре, первым археологическим, ей посвященным увражам, а в литературе — с возрождением интереса к Спенсеру, Мильтону и Шекспиру… Вдруг именно эти самые „темные века“ начинают вызывать интерес. Англичане открывают свой собственный остров. Лендлорды ищут в своих поместьях развалины, — если их нет, то их даже строят. Акварелисты рисуют старые полуобвалившиеся церкви, аббатства и надгробия, а антиквары издают их рисунки. Художники впервые открывают неизвестные ранее красоты таких мест, как Шотландия или Уэльс»[6].
Писатель-романтик Хорас Уолпол с 1748 года с помощью архитектора Роберта Адама перестраивал свой дом в поместье Строуберри Хилл (Strawberry Hill) в «готический замок». Его иллюстрированное описание послужило образцом для многих последующих неоготических построек в Англии и в других странах. В своем замке Уолпол разместил библиотеку, уникальную коллекцию старинного оружия и картин. Собственные фантазии подсказали Уолполу замысел знаменитой впоследствии «готической повести» «Замок Отранто» (1764), сюжет которой, по собственному признанию автора, он увидел во сне. Вслед за этой книгой последовали другие произведения в том же жанре А. Рэдклифф, Ж. Казота, У. Бекфорда. В 1761 году Т. Грей издал книгу «Нисхождение Одина» (роман средневековых ужасов). В 1762 году появилось издание Р. Хёрда «Письма о рыцарстве и средневековых романах». В 1765 году в Лондоне опубликованы «Поэмы Оссиана» — стилизация под шотландский эпос.
Практически, в деятельности английских аристократов и писателей-романтиков средневековые фантазии приобретали эклектический характер. Так, например, часть поместья Строуберри Хилл была оформлена в стиле рококо, и такое соседство придавало готическим интерьерам усадебного дома репутацию вычурного архитектурного каприза наподобие более раннего увлечения «китайщиной».
«Готическое возрождение» в Англии
править
В Англии предромантическое движение началось раньше, чем в других странах, поскольку было связано с протестом против гегемонии материалистической философии и прагматизма периода английской промышленной революции XVII века. Примеру Уолпола последовали и другие аристократы, в частности, герцог Аргайл, стилизовавший под средневековый замок своё шотландское поместье Инверэри; в разработке проекта принимал участие брат Роберта Адама, Джеймс Адам.
Сын лондонского мэра, Уильям Бекфорд, в 1795 году начал в Уилтшире строительство внушительного поместья под названием Фонтхиллское аббатство с восьмиугольной 90-метровой башней, которая трижды обрушивалась за 30 лет. Усадьба Бекфорда произвела неизгладимое впечатление на современников, и слава о ней облетела всю Европу. Вскоре после смерти владельца башня в очередной раз обвалилась, и здание было снесено. Его непростая строительная история свидетельствует о несовершенном понимании архитекторами начала XIX века конструктивных особенностей средневековой готики.
История Аббатства Фонтхилл подводит черту под периодом, когда неоготика была лишь данью моде со стороны узкого круга аристократов, а элементы готического декора (как, например, стрельчатые арки) наносились на фасады палладианских зданий вопреки структурной логике.
Литературное и архитектурное творчество Хораса Уолпола способствовало интеллектуальному движению, которое получило в Англии название «готического возрождения» (англ. Gothic Revival ).
Для Англии готический стиль в архитектуре представляет собой национальную классику, и поэтому идея возрождения готики со временем обрела не только романтический, но и политический характер. В Англии XVIII века не употребляли термин «неоготика», поскольку усиление интереса к средневековой культуре и частичное возрождение готических форм в архитектуре было связано не столько с процессом формирования неостилей в культуре историзма, сколько с идеологическим, религиозным и эстетическим движением за восстановление в Англии влияния католической церкви, охватившем умы аристократов, меценатов, политиков и писателей, в представлении которых такое религиозно-политическое движение также приобретало романтическую окраску. Отсюда возникновение и широкое распространение термина «готическое возрождение». В содержательном отношении это движение существенно отличается от неоготики как одного из неостилей, воспроизводящего лишь формы средневекового готического искусства[3].
Подлинная готическая архитектура идейно, эстетически и исторически связана с католической церковью, а внутреннее пространство храма — с литургией. В стране англиканской церкви, порвавшей с Ватиканом по воле короля Генриха VIII и английского парламента в 1534 году, движение за возрождение готической архитектуры приобрело значение духовной оппозиции. Одним из стимулов движения за возрождение и укрепление роли католической церкви на Британских островах был страх английской аристократии перед французской революции, а в начале XIX века к этому прибавились и последствия наполеоновских войн. В 1818 году был учреждён Комитет по церковному строительству. Значительный вклад в движение готического возрождения внесли писатель сэр Вальтер Скотт, рисовальщики и архитекторы Эдвард Блор, Джордж Гилберт Скотт[7].
Дополнительный импульс движению «готического возрождения» придавала естественная реакция на холодность академического классицизма, остававшегося для Англии в значительной степени «иностранным искусством». Поэтому дань готическому возрождению отдали в том числе и наиболее известные архитекторы английского классицизма: Кристофер Рен, Джон Нэш, Джон Ванбру.
Викторианская неоготика
править
Распространению «викторианской готики» в странах Западной Европы способствовали сочинения писателей-романтиков. Шатобриан посвятил немало вдохновенных страниц готическим руинам, доказывая, что именно средневековое храмовое зодчество наиболее полным образом запечатлело «гений христианства». Местом действия и главным «героем» первого исторического романа на французском языке является готическое сооружение — Собор Парижской Богоматери. В викторианской Англии Джон Рёскин взволнованной, цветистой прозой обосновывал «нравственное превосходство» готики над прочими архитектурными стилями. Для него «центральным зданием мира» являлся Дворец дожей в Венеции, а наиболее совершенным из всех стилей — итальянская готика. Взгляды Рёскина разделяли художники-прерафаэлиты, черпавшие вдохновение в искусстве Средних веков.
Зодчие эпохи Регентства в Англии начала XIX века обращали пристальное внимание на архитектуру английских готических соборов. Освоение полученных знаний позволило мастерам викторианской эпохи превратить неоготику в универсальный архитектурный стиль, в котором возводили не только церкви, но и здания разной функциональной направленности — ратуши, университеты, школы и вокзалы.
Важная роль в «готическом возрождении» викторианской эпохи принадлежит архитектору-католику Огастесу Пьюджину. В 1833 году Пьюджин переехал в Солсбери, в 1835 году купил участок земли и построил дом для своей семьи в стиле готического возрождения, который назвал Grange St. Marie’s. В 1834 году Огастес Пьюджин принял католичество, в следующем году был принят в лоно римско-католической церкви и стал активным сторонником возрождения готического стиля в архитектуре Англии. Ещё в 1832 году он познакомился с католиком Джоном Тэлботом, 16-м графом Шрусбери, разделявшим его эстетические взгляды. Пьюджин перестроил его родовой замок Альтон Тауэрс, построил католическую церковь Сент-Жиль в Стаффордшире (1846) и многое другое.
В 1836 году Пьюджин опубликовал полемическое сочинение «Контрасты» (Contrasts), или «Параллель между благородными зданиями XIV и XV веков и аналогичными зданиями современности». Архитектор доказывал преимущество готики, обосновывал отказ от неоклассицизма, а также необходимость возрождения средневекового готического стиля как истинно национального и о «возвращении к вере и социальным структурам средневековья». Книга была направлена против принятия Актов о церковном строительстве 1818 и 1824 годов, первый из которых часто называют Законом о миллионах фунтов из-за суммы ассигнований Парламента на строительство новых англиканских церквей в Великобритании. В 1841 году Пьюджин опубликовал трактат «Истинные принципы стрельчатой, или христианской, архитектуры» (англ. The True Principles of Pointed or Christian Architecture), оказавшую существенное влияние на умы многих английских художников, в частности на движение «Искусства и ремёсла» Уильяма Морриса и прерафаэлитов. В этой книге Пьюджин писал, что современные мастера, стремящиеся подражать стилю средневекового искусства, должны воспроизводить не внешние формы, а его духовные основы.
В 1843 году последовало сочинение «Апология возрождения христианской архитектуры» (англ. An Apology for the Revival of Christian Architecture). Пьюджин критиковал классицизм в церковной архитектуре. По его мнению, античные храмы строили для принципиально другого типа богослужений, и приспособление этой конструкции для христианской литургии в любом случае уничтожит характерный вид здания, к которому стремится архитектор-классицист. В то же время, согласно Пьюджину, конструкция и эстетика готического храма полностью обусловлены нуждами христианского богослужения и должны служить образцом для архитекторов всех позднейших времён. Аналогичные идеи Пьюджин высказывал и в отношении других родов и видов искусства, в частности, призывая к возрождению григорианского пения в церковной музыке.
Идеи Пьюджина нашли поддержку членов Кемденского общества, основанного в 1838 году в Кембридже и названного в честь историка XVII века Уильяма Кемдена, опубликовавшего значительное число источников по истории Англии (в 1897 слилось с Королевским историческим обществом). Члены общества провозгласили, что возрождение «Высокой церкви» в обществе связано с католичеством и готикой как «истинно католической архитектурой»[8]. Члены Кемденского общества обратились к экклезиологии (от греч. ἐκκλησία — церковь и λόγος — знание) — науке, изучающей природу и устройство Церкви, а также свойства церковной архитектуры и музыки.
Неоготика была «официально» признана национальным стилем викторианской Англии, когда после разрушительного пожара в 1834 году здание Британского парламента было поручено отстроить О. Пьюджину. С 1835 года Пьюджин работал вместе с другим выдающимся архитектором — сэром Чарлзом Бэрри. Было решено, что новое здание призвано отражать величие Империи и национальный стиль, и лучшим в этом отношении является стиль неотюдор, в котором воссоздаются типичные элементы тюдор-ренессанса в Англии, в частности, так называемого перпендикулярного стиля английской готики. Выдающимся образцом этого стиля является собор в Линкольне XII—XIV веков, имеющий характерные башни с плоскими площадками наверху. При возведении «башни Виктории» нового здания английского парламента в качестве прототипа имелись ввиду прежде всего башни собора в Линкольне. Часовая башня Биг-Бен имеет шатровое навершие. В британской историографии часто употребляется ещё одно название: «британский ампир» (англ. British Empire), причём имеется ввиду первичное значение этого определения: стиль Британской Империи, отражающий в национальных формах величие Британии. Основой этой терминологической метаморфозы послужили труды Огастеса Пьюджина[9].
В викторианскую эпоху Британская империя как в метрополии, так и в колониях вела огромное по размаху и функциональному разнообразию строительство в «стиле Тюдоров». Вслед за Вестминстерским дворцом (резиденцией парламента) готический облик стали приобретать Королевский судный двор и другие общественные здания, ратуши, вокзалы, мосты и даже скульптурные мемориалы. В 1864—1872 годах в Южном Кенсингтоне (район Лондона) по проекту архитектора Джорджа Гилберта Скотта возвели Мемориал принца Альберта — памятник супругу королевы Виктории. Вызолоченная статуя принца помещена под шатровым киворием, увенчанным готическим шпилем.
В 1886—1894 годах в стиле готического возрождения поблизости от средневекового Тауэра возвели новый Тауэрский мост через Темзу. Этот мост близок по архитектуре мосту через Эльбу в Гамбурге, хотя авторы немецкого моста в большей степени ориентировались на средневековую архитектуру романского периода. В русле готического возрождения в Англии работали архитекторы А. Сэлвин, У. Бёрджес, Дж. Добсон, Т. Хоппер, Н. Шоу, декораторы О. Джонс, К. Дрессер, проектировщики интерьера и мебели Т. Коллкатт, Б. Тэлберт.
Однако историки искусства задаются вопросом, насколько правильно вообще говорить о воскрешении средневекового искусства в XIX веке, учитывая, что традиция готического зодчества в отдельных уголках Европы сохранялась на протяжении XVII и XVIII веков. Более того, такие известные архитекторы эпохи барокко, как Карло Райнальди в Риме, Гварино Гварини в Турине и Ян Блажей Сантини в Праге, питали глубокий интерес к «готическому ордеру архитектуры» и при достройке старинных монастырей умело воспроизводили готические своды и каркасные конструкции. В интересах ансамблевости к готике прибегали и английские зодчие XVII века, в частности Кристофер Рен, построивший в оксфордском колледже Крайст Чёрч знаменитую «башню Тома». Готический стиль использовали колониях Британской империи. Неоготическими храмами, в частности, изобилуют Австралия и Новая Зеландия.
Неоготика в Северной Америке
править
В США отношение к неоготике поначалу было настороженным, отчасти по причине сохранявшегося антагонизма с прежней метрополией, а отчасти потому, что Томас Джефферсон и другие отцы-основатели считали наиболее подходящей архитектурой для республики-наследницы античных идеалов свободы не готику, а палладианство и неогреческий стиль. Нью-йоркская церковь Троицы (1846) свидетельствует о том, что в половине XIX века американцы ещё только начинали осваивать язык неоготики. Гораздо более уверенно исполнен в подражание храмам средневековой Европы католический собор Святого Патрика в том же городе (1858—1878).
Из неоготики здесь выделился подстиль коллегиальной готики (англ. Collegiate Gothic или англ. Academic Gothic), характерный для студенческих городков. Подстиль быстро распространился по континенту и перекинулся на ряд стран Европы, Австралию. Активному развитию коллегиальной готики помешала Великая депрессия[10].
Во второй половине XIX века вовне крупных городов США получил распространение стиль плотницкая готика (англ. Carpenter Gothic, также известный как сельская готика, англ. Rural Gothic) — разновидность деревянной архитектуры, стремившейся подражать каменной неоготике[11]. Помимо США, плотницкая готика также получила распространение в восточных провинциях Канады[12]. Аналогичные по стилю деревянные здания (жилые дома и церкви) также встречаются в Австралии и Новой Зеландии, хотя в этих странах термин «плотницкая готика», как правило, не употребляется[11]. В стиле плотницкой готики строились в основном индивидуальные дома и небольшие церкви. Характер стиля большей частью выражался такими элементами, как стрельчатые окна и острые щипцы крыш. Здания в стиле плотницкой готики также часто отличаются асимметричным планом[11].
Неоготика в Европе
править
Раньше, чем в других странах континентальной Европы, неоготику «распробовали» англоманы в различных государствах, составивших впоследствии Германию. Князь крошечного Анхальт-Дессау повелел в качестве каприза построить в своём «парковом королевстве» близ Вёрлица готический домик и церковь. Ещё раньше, при строительстве Потсдама, прусский король Фридрих II распорядился придать монументальный средневековый облик Науэнским воротам (1755). Однако, как и в Британии, эти примеры немецкой неоготики XVIII века единичны.
Подъём немецкого национально-романтической идеологии в период после революции 1848—1849 годов вылился в движение, направленное на завершение выдающихся построек, грандиозных соборов средневековья и, в первую очередь, Кёльнского собора, опустошённого в годы Реформации. В 1880 году, когда строительство собора завершилось, при высоте в 157 метров он стал самым высоким зданием мира. Через несколько лет его рекорд побила другая достроенная церковь — 161-метровый Ульмский собор. Несколько раньше был очищен от позднейших наслоений важнейший памятник баварской готики — собор в Регенсбурге.
По примеру англичан немецкие правители бережно восстанавливали разрушенные средневековые замки. В некоторых случаях инициатива исходила от частных лиц. Значительных реставрационных работ потребовал главный замок Тевтонского ордена — Мариенбург. Немецкие государи не скупились на финансирование строительства новых замков, которые были призваны превзойти все средневековые образцы. Так, прусское правительство профинансировало возведение грандиозного замка Гогенцоллерн в Швабии (1850—1867), однако и он померк перед словно вышедшим из волшебной сказки замком Нойшванштайн, строительство которого развернул в Альпах в 1869 году баварский король Людвиг II.
Формы, ранее свойственные исключительно церковной архитектуре, немецкие архитекторы с успехом применяли при строительстве сугубо светских зданий, каковы ратуши в Вене, Мюнхене и Берлине, а также протяжённый и в своём роде уникальный комплекс гамбургских верфей — Шпейхерштадт. В связи с превращением Гамбурга в главный порт Германской империи в этом городе велось особенно масштабное неоготическое строительство, включавшее возведение самой высокой в мире церкви — Николайкирхе (разрушена во время Второй мировой войны). Новые храмы нередко сооружались из неоштукатуренного кирпича в традициях кирпичной готики — таковы висбаденская Маркткирхе и Фридрихсвердерская церковь в Берлине.
Австро-Венгрия в своём восприятии неоготики следовала по пути других германских наций. Здесь острую конкуренцию неоготике составляли другие ретроспективные стили — неоренессанс и необарокко, хотя именно неоготика воскрешала в памяти средневековую мощь Священной Римской империи, наследниками которой видели себя австрийские Габсбурги. Следуя примеру других государств, они позаботились о завершении затянувшегося на шесть веков строительства пражского собора св. Вита. Из собственно неоготических проектов выделяются своими размахом и пышностью венская Вотивкирхе (1856—1879) и здание Венгерского парламента в Будапеште (1885—1894).
Бельгия
править_Brussels_City_Museum_Aug_2009.jpg)
Неоготика проникает в Бельгию в 1840-х годах. Один из самых ранних примеров — епископский дворец в Генте, построенный в 1840—1845 годах, архитектор Матьяс Волтерс (нидерл. Mathias Wolters)[13]. Важным деятелями неготики в Бельгии во второй половине XIX века стали Жан-Батист Бетюн (фр. Jean-Baptiste Bethune) и Йорис Хеллепютте (нидерл. Joris Helleputte). Бетюн был архитектором, реставратором и фактическим идеологом бельгийского неоготического движения, Хеллепютте — архитектором, инженером и политиком от католической партии. По инициативе Бетюна в Бельгии создана сеть католических художественных «Школ Святого Луки» (нидерл. Sint-Lucasscholen, фр. Écoles St-Luc). Католические «Школы Святого Луки» создавались в противовес государственным художественным школам. В отличие от государственных художественных школ, где господствовали неоклассицизм и академизм, в «Школах Святого Луки» основное внимание уделялось изучению средневеково искусства[14].
В качестве примеров неоготической архитектуры Бельгии XIX века можно привести железнодорожный вокзал Алста (1856, архитектор Жан-Пьер Клёйзенар), здание администрации провинции Западная Фландрия в Брюгге (1887—1892, архитектор Луи Деласенсери) церковь Нотр-Дам-де-Лакен в Брюсселе (фамильная усыпальница бельгийских монархов, 1854—1909, архитектор Жозеф Пуларт), Церковь Святых Петра и Павла в Остенде (1899—1909, Луи Деласенсери), старый почтамт в Генте (1900—1908, архитектор Луи Клоке).
Так же, как и во Франции (деятельность Виолле-Ле-Дюка), в Бельгии XIX века проводятся многочисленные «романтические» реставрации, в ходе которых фантазия архитекторов нередко оказывается важнее исторической достоверности. Пример — городские ворота Халлепорт в Брюсселе (реставрация 1868—1870 годах, архитектор Хендрик Бейарт (нидерл. Hendrik Beyaert))[15].
Неоготика во Франции и Италии
править
В романских странах на протяжении XIX века господствовали стили, укоренённые в классической традиции, — неоренессанс, необарокко и боз-ар. В престижной Школе изящных искусств преподавателям академической выучки было чуждо преклонение перед средневековым искусством, поэтому будущие архитекторы изучали преимущественно наследие античности и Ренессанса. По причине отсутствия собственных специалистов по неоготике для стилизации под готические соборы вновь возводимых зданий — например, парижской базилики Святой Клотильды (1827—1857) — архитекторов приходилось приглашать из-за рубежа.
Во Францию неоготика пришла поздно и сразу получила ярко выраженную археологическую направленность. Роман Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери» (1830) прозвучал гимном во славу средневековой архитектуры и призывом к сохранению её наследия. Предметом всеобщего внимания поначалу стал выведенный в романе собор. В дальнейшем речь шла, как правило, также не о строительстве новых зданий, а о реставрации шедевров французского средневековья, будь то Сент-Шапель, Мон-Сен-Мишель, грандиозное аббатство в Везле, древние укрепления Каркассона или горный замок Роктайад. К осуществлению практически всех реставрационных проектов приложил руку неутомимый Виолле-ле-Дюк, стремившийся довести даже недостроенные в средние века сооружения до последней степени завершённости.
В Италии неоготика также воспринималась именно как движение, направленное на реставрацию и завершение строительства великих памятников прошлых лет. Ещё Наполеон перед коронацией велел достроить грандиозный Миланский собор и пообещал выделить на это средства; работа над завершением Дуомо растянулась до 1965 года. Самым крупным проектом итальянского неоготического движения стал объявленный в 1864 году конкурс на проектирование и возведение фасада величайшей сокровищницы чинквеченто — собора Санта-Мария-дель-Фьоре во Флоренции. Одновременно достраивались фасады других незавершённых храмов — флорентийской базилики Санта-Кроче и Неаполитанского собора.
Неоготика в России
правитьРусская неоготика или псевдоготика конца XVIII — начала XIX веков представляет собой в основном романтические фантазии на темы западного средневековья, отражающие идеализированное представление заказчиков о Средних веках как эпохе торжества христианства и рыцарских турниров. Термин «псевдоготика» возник по причине необходимости различать возрождение готического стиля в странах Западной Европы и различные романтические стилизации в русской архитектуре, не имеющие ренессансного содержания, поскольку в России не было подлинной средневековой готики. Термин «псевдоготика» неудовлетворителен, поскольку имеет пренебрежительно-негативный оттенок. В отечественной историографии конца XX — начала XXI века в связи с развитием общей теории художественного стиля вместо термина «псевдоготика» исследователи предпочитают название: романтическое внутристилевое течение. Согласно концепции С. В. Хачатурова «русская готика» является «оттеняющим» романтическим течением архитектуры русского классицизма конца XVIII века[4].
Первые попытки стилизаций под готику относятся к 1770-м годам, когда архитектор Ю. М. Фельтен по заказу исператрицы Екатерины II выстроил в диковинных для Санкт-Петербурга формах Чесменский путевой дворец и при нём Чесменскую церковь, а В. И. Баженов по заданию императрицы занялся проектированием обширной Царицынской усадьбы под Москвой.
В отличие от европейских коллег, русские стилизаторы, особенно в ранний период, редко перенимали каркасную систему готической архитектуры, ограничиваясь выборочным украшением фасада готическим декором вроде стрельчатых арок в сочетании с заимствованиями декоративных элементов из стиля нарышкинского барокко. В храмовом строительстве также преобладала традиционная для православия крестово-купольная система.
Со второй половины XIX века псевдоготические фантазии уступают место усвоенным по западной литературе формам «интернациональной» неоготики, основным полем для применения которых в России становится строительство католических костёлов для прихожан польского и немецкого происхождения. Таких храмов было построено множество на всём протяжении Российской империи от Красноярска до Киева. Как и в Скандинавии, архитекторы восточноевропейских костёлов предпочитали следовать традициям кирпичной готики. По заказам частных лиц иногда возводились сказочные фантазии с готическими элементами вроде декоративных башенок и машикулей — такие, как Ласточкино гнездо. В таких сооружениях следование средневековой традиции уступала место отражению фантазий заказчика.
- Архитектурные фантазии на темы готики в царской России
-
-
Костёл Святой Троицы. 1899—1903. Архитектор Вацлав Михневич, в дер. Гервяты, Белоруссия, согласно ряду опросов, самый красивый костёл Белоруссии -
-
-
Новопетергофский вокзал. 1855-1857. Архитектор Н. Л. Бенуа -
Ласточкино гнездо. 1911-1913. Инженер Н. С. Шервуд -
Польский костёл в Самаре. 1902-1906. Архитектор Ф. О. Богданович-Дворжецкий -
Польский костёл в Красноярске. 1909-1911. Архитектор В. А. Соколовский
Закат неоготики
правитьВслед за завершением в 1906 году мюнхенской Паульскирхе увлечение неоготикой в Германии и Австро-Венгрии резко пошло на спад. Помимо прочих, для этого были идеологические причины: после долгих дебатов стало ясно, что готический стиль берёт своё начало во враждебной Франции и национальным германским стилем считаться не может. Дробному до избыточности готическому декору пришло на смену возрождение строгих форм романского стиля, лучшие образцы которого сохранились именно в Германии.
См. также
править- Испанский фальсификатор — художник, работавший в стиле неоготики в конце XIX — начале XX века.
Примечания
править
- ↑ Власов, 2007, с. 140—152.
- ↑ Pevsner N., Honour H., Fleming J. Lexikon der Weltarchitektur. — München: Prestel, 1966. — S. 444.
- ↑ 1 2 Watkin, 1979, pp. 154—169.
- ↑ 1 2 Хачатуров С. В. «Готический вкус» в русской художественной культуре XVIII века. Институт искусствознания м-ва культ-ры РФ. — М.: Прогресс-Традиция, 1999. — С. 5—16.
- ↑ Горюнов В. С., Тубли М. П. . Архитектура эпохи модерна. Концепции. Направления. Мастера. — СПб.: Стройиздат, 1992. — С. 81—93.
- ↑ Некрасова Е. А. . Романтизм в английском искусстве. — М.: Искусство, 1975. — С. 15.
- ↑ Михайлова Ю. Ю. Готическое возрождение в архитектуре Англии XVIII—XIX веков // Вестник СПбГУКИ. — 2014. — № 4 (21). — С. 86.
- ↑ Brooks C. The Gothic Revival. — London: Phaidon, 1999.
- ↑ Власов, 2007, с. 146—147.
- ↑ George E. Thomas, David B. Brownlee. Building America's First University: An Historical and Architectural Guide to the University of Pennsylvania. — University of Pennsylvania Press, 2000. — С. 88—97. — 414 с. — ISBN 0812235150. Архивировано 27 февраля 2018 года.
- ↑ 1 2 3 Carpenter Gothic Architecture. Дата обращения: 27 декабря 2011. Архивировано 5 августа 2012 года.
- ↑ Carpenter's Gothic. Ontario Architecture Website. Дата обращения: 27 декабря 2011. Архивировано 5 августа 2012 года.
- ↑ Ludo Collin, Luc Robijns, Luc Verpoest. Het Gentse bisschopshuis. Monument van vroege neogotiek. — Gent, 1993. — ISBN 90 74311 083.
- ↑ Bart de Keyser, Jan de Maeyer, Luc Verpoest. De ingenieuze neogotiek. Techniek & kunst : 1852-1925. — Leuven: Davidsfonds/Universitaire Pers Leuven, 1997. — ISBN 9789061526353.
- ↑ Linda Wullus. De Hallepoort. Stille getuige van een rumoerige geschiedenis. — Brussel: Koninklijke Musea voor Kunst en Geschiedenis, 2006.
- Литература
- Watkin D. English Architecture. A Concise History. — London: Thames&Hudson, 1979.
- Власов В. Г. Неоготика // Новый энциклопедический словарь изобразительного искусства. В 10 т . — СПб.: Азбука-Классика, 2007. — Т. VI..